Мы оставляем полемическому богословию право обсуждать большинство из этих моментов, нас же здесь интересует история возникновения папства, поэтому мы обратим внимание на причины, приведшие к его постепенному появлению и развитию до высшего положения папы среди правителей мира.
Исторические влияния, способствовавшие возвышению римской епархии, были следующими:
1) Древность Римской церкви, которую даже Павел почтил одним из наиболее важных в доктринальном отношении посланий Нового Завета. Собственно, это была единственная апостольская материнская церковь Запада, и таковой ее изначально считали церкви Италии, Галлии и Испании, с соответствующим почтением.
2) Труды, мученичество и погребение в Риме Петра и Павла, двух ведущих апостолов. Вся римская община прошла через ужасные испытания мученичества во время гонений Нерона, но вскоре после них была реорганизована и облеклась нимбом славы, осенявшим могилы жертв.
3) Политическое значение этой всемирно известной метрополии, которой было суждено править европейскими странами под знаком креста, как ранее она правила ими с помощью меча.
4) Мудрая политика и католическое ортодоксальное чутье Римской церкви, которые проявляются в этот период в трех спорах — о времени празднования Пасхи, дисциплине покаяния и действенности крещения еретиков.
Сюда следует добавить в качестве второстепенных причин ее твердость перед лицом гонений и ее добровольную заботу о страдающих братьях, даже из далеких мест, которую восхваляли Дионисий Коринфский (180) и Евсевий.
Со времен послания святого Павла (58 г.), в котором он хвалит первых римских обращенных, до епископства Виктора в конце II века и неблагоприятного отзыва Ипполита о папе Зеферине и папе Каллисте у нас нет явной и непосредственной информации о внутреннем состоянии Римской церкви. Но случайных упоминаний о ней встречается больше, чем о любой другой. Как столичная церковь, с распространением христианской веры по империи она естественным образом набирала вес и влияние. Рим был полем битвы между ортодоксией и ересями, прибежищем разнообразных сект и группировок. Он привлекал к себе со всех направлений все, что было истинного и ложного в философии и религии. Игнатий радовался перспективе пострадать за Христа в центре мира; Поликарп отправлялся туда, чтобы разрешить спор с Аникитой по поводу Пасхи; Иустин Мученик представлял здесь свою защиту христианства императорам и отдал за это свою жизнь; Ириней, Тертуллиан и Киприан говорили об исключительно выдающемся положении этой церкви. Положение Рима считали главным и еретики, и обманщики от теософии, такие как Симон Волхв, Валентин, Маркион,
Кердон и многие другие. Поэтому неудивительно, что епископов Рима рано начали воспринимать как пастырей метрополии, так что их слова и деяния соответственно обладали авторитетом, влияние которого распространялось далеко за пределы их непосредственной епархии.
Климент Римский
Первый пример авторитета, несколько напоминающего папский, мы обнаруживаем в конце I века в послании Римского епископа Климента (умер в 102 г.) к скорбящей и растерянной коринфской церкви. Это послание, полное прекрасных призывов к согласию, любви и кротости, было отправлено, как видно из самого обращения[242], не от имени епископа, которое даже не упоминается, но от имени всей римской общины; оно целиком написано в форме первого лица множественного числа. Это было служение любви, забота одной церкви о другой в момент нужды. Подобные послания с наставлениями, предостережениями и утешениями писали к другим общинам Игнатий, Поликарп, Дионисий Коринфский, Ириней. Но вряд ли можно отрицать, что из этого документа чувствуется некое превосходство Римской церкви над всеми «рядовыми» общинами. Римская церковь здесь, хоть ее об этом не просят (по крайней мере, так представляется), дает совет с позиций высшей административной мудрости одной из влиятельных церквей Востока, отправляет к ней гонцов, призывает ее к порядку и единству тоном спокойного достоинства и авторитета, как орган Бога и Святого Духа[243]. Такое отношение представляется намного более удивительным, если святой Иоанн, что вполне вероятно, еще был жив и жил в Ефесе, который ближе к Коринфу, чем Рим. Дух иерархической подчиненности взял начало от духа доминирования Римской церкви, а не от римского епископа или пресвитеров, которые были просто выразителями взглядов прихода[244]. Но столетие спустя епископ Рима уже замещал Римскую церковь: Виктор от своего собственного имени отлучил церкви Малой Азии за незначительные отклонения в отправлении обрядов. От такого представления об иерархии оставался только один шаг до папского абсолютизма Льва и Гильдебранда, а кульминации это учение достигло в ватиканском догмате о папской непогрешимости.
242
Ή εκκλησία του θεοΰ, ή παροικούσα Ρώμην τή εκκλησία του θεοΰ, τη παροικούση Κόρινθον. «Церковь Божья, пребывающая в Риме, к церкви Божьей, пребывающей в Коринфе». Πάροικος означает временное место жительства, κάτοικος — постоянное пребывание. Христиане представлены здесь как чужеземцы и странники в этом мире, дом которых — на небесах; см. 1 Пет. 1:17; 2:11; Евр. 11:13.
243
Это очень заметно из обнаруженных недавно фрагментов послания, глав 59, 62 и 63 (опубликованы Вриеннием, Константинополь, 1875). Эти главы проливают новый свет на происхождение папской власти. См. критические замечания Лайтфута в его
244
Из самого послания вполне очевидно, что римская община еще управлялась группой пресвитеров