Воспоминания об отце9
Первое воспоминание об отце
Мы жили в Чернышевском переулке (ныне улица Станкевича), в доме, что напротив английской церкви.
По рассказам матери знаю, что здесь я родилась и что почти накануне моего рождения – 8 февраля, в день именин отца, собрались гости: С. В. Рахманинов, В. А. Серов, К. А. Коровин, В. О. Ключевский и другие его товарищи. За дружеской беседой пили за здоровье Иолы Игнатьевны и будущего младенца. Фёдор Иванович обратился к Рахманинову с просьбой окрестить его «чадо». Сергей Васильевич согласился, но с условием: если родится дочь, назвать ее Ириной; это было его любимое женское имя, и дочку он назвал так же. Отец согласился. Вот почему меня назвали Ириной.
Тут, в Чернышевском переулке, отец много и плодотворно работал. Во время пожара в Солодовниковском театре каким-то чудом уцелел рояль фирмы «Detlaff», стоявший в фойе. Савва Иванович Мамонтов, который пристально и любовно следил за творческой жизнью отца, подарил ему этот инструмент. Это был первый рояль отца, за которым он изучил почти все партии своего обширного репертуара.
Мое первое воспоминание об отце связано с большим горем в нашей семье. Под Харьковом, на даче, где мы проводили лето, в три дня от аппендицита умер мой старший брат Игорь – первенец, любимец отца. Умер в 1903 году – четырех с половиной лет. Мальчик этот был необычайно даровит, обладал абсолютным слухом, удивительной для ребенка наблюдательностью, был разумен, кроток, ласков.
Потеря ребенка глубоко потрясла отца, в припадке отчаянья он чуть было не застрелился; страдания его были жестоки, он долгое время не мог прийти в себя.
С. И. Мамонтов, 1890–1900-е гг.
Брата своего я помню очень смутно; как бы в тумане вижу его милое, бледное личико с большими серыми глазами, не по-детски пытливыми и печальными.
Помню, как в саду, около большой клумбы, на скамье, в безмолвном горе, обнявшись, сидят мои родители, такие необычные для меня. Мне непонятно, что произошло, я не знаю о смерти брата, но чувствую, что надо приласкаться к ним. Я рву цветы на клумбе и складываю их на скамейке, рядом с родителями. Плачет мать, а отец гладит меня рукой по голове.
Вот и все, что осталось в памяти об этих грустных днях.
После смерти Игоря мы жили некоторое время у Саввы Ивановича Мамонтова на Долгоруковке (ныне Каляевская улица), потом переехали в Леонтьевский переулок (ныне улица Станиславского) в дом Катыка. Здесь родилась моя сестра Лидия.
Вскоре перебрались на новую, более просторную квартиру, вернее, небольшой особняк, в 3-й Зачатьевский переулок около Остоженки (улица Метростроевская).
Мне было всего четыре года, когда я впервые попала в императорский Большой театр. Шел спектакль «Евгений Онегин», в котором отец пел партию Гремина. Я не сразу узнала его, когда он вышел на сцену; но как только он запел, я закричала на весь театр: «Папа!»
Велик был конфуз моей матери, которая тут же увела меня из ложи под сдержанный смех публики.
В антракте пошли к отцу, в его артистическую уборную. Помню, как он поднял меня на руки и поставил на стол, а я никак не могла понять: голос «папин», а лицо чужое…
С этого дня я уже помню многое.
В 1904 году родился брат, в честь любимой роли Фёдора Ивановича, Бориса Годунова, брата назвали Борисом.
После смерти Игоря отец очень тосковал и не переставал мечтать о сыне, поэтому рождение брата торжественно праздновали. Было много друзей, не хватало только Алексея Максимовича Горького.
Отец впопыхах не сразу сообщил ему о рождении сына. Но Алексей Максимович каким-то образом узнал и прислал поздравление «по-горьковски»:
«Что же ты мне, черт, не телеграфировал, когда родился сын? Эх, ты, друг! Колокольня!
Алексей».
Портрет работы Серова
В этот день мне запомнился отец – счастливый, радостный, несущий на руках по широкой лестнице мать, одетую в белое, воздушное, украшенное кружевами и лентами платье. (Столовая находилась в первом этаже, а комната матери – на втором.)
Жизнь в Зачатьевском переулке становилась все оживленнее, круг друзей Фёдора Ивановича постепенно расширялся.
В большом зале, где стоял рояль и где работал отец, В. А. Серов написал его портрет углем, во весь рост. В этом портрете Серов замечательно передал непосредственность и русскую широту Шаляпина.
9
Первые воспоминания Ирины Фёдоровны появились в прессе в 1963 г. – «России сын» («Литературная Россия» от 15.02.1963 г.). Затем, после открытия первого музея отца в школе в г. Горьком в апреле 1965 г., она объездила все места в России, связанные с пребыванием там отца, начиная с Казани. Её публикации: «Воспоминания об отце» (в 2-х томнике «Ф. И. Шаляпин» 1957 г. и 1960 г. и в 3-х томнике «Шаляпин» 1976–1979 гг., Т. 1. С. 9), «Шаляпин в Тбилиси» («Заря Востока» № 38 от 14.02.1958 г.), «Рядом с Шаляпиным» («Курортная газета» от 24.11.1963, Ялта), «Страницы жизни» («Слава Севастополя» от 11.09.1965 г.), «Из семейного альбома» («Огонёк» № 9, 1968), «Севастополь, 1917 г.» («Литературная Россия» № 8, 1968), «Давние вечера» («Театральная жизнь» № 46, 1968), «Перикола» («Советская Музыка» № 2, 1973. С. 81), «Редкое фото» («Театральная жизнь» № 21, 1978), «Шаляпин – мой отец» («Советская Россия» 1981).