Ковно. Лазарет Николаевской общины.
«Дежурство моё было с восьми утра до восьми вечера, — писала в своих воспоминаниях Н.В. Плевицкая. — К нам поступали тяжелораненые, которые нуждались в немедленной помощи.
…Русский солдат …терпелив как святой.
Бывало, скажешь раненому, чтобы он не стонал и не мешал соседу спать. Он сейчас же и притихнет. Мне так становилось жаль его, затихшего, что я едва сдерживала слёзы.
У меня недоставало крепости, какую должна иметь сестра. Я подходила к страдальцу и долго и тихо гладила ему руки, покуда он не засыпал»{87}.
Гумбиннен. 5/18 августа 1914 года.
О произошедшем 4/17 августа сражении под Сталупененом капитан фон Бессер узнал на следующий день. Через Гумбиннен были конвоированы, по словам фон Бессера, 1800 русских военнопленных{88}.[59] В городе даже среди военных крепло убеждение, что русские под Сталупененом были разгромлены. «До 18.08. продолжалась битва при Сталупенене, — записал в дневнике фон Бессер. — Русские разбиты с большими потерями»{89}. Но всё же никаких точных сведений о произошедшей накануне битве и о нахождении русской армии не было известно. Неопределённость, витавшая в воздухе, только усиливала нервозность последних дней царившую среди горожан и немецких военных.
Гумбиннен. 6/19 августа 1914 года. 6 часов утра. Расположение 33-го эрзац-батальона.
На следующее утро 6/19 августа германские войска, расквартированные в Гумбиннене, получили приказ о выступлении. Напряжение нарастало. В 6 часов утра фон Бессер был уже на ногах. В 9 часов весь гарнизон Гумбиннена и 33-й резервный эрзац-батальон под командованием капитана фон Бессера выступил в составе дивизии (командир генерал-лейтенант Ф. Бро-дрюк[60]) по направлению на Сталупенен навстречу III армейскому корпусу 1-й армии генерала Ренненкампфа. В той массе русских войск, шедших походным маршем на Гумбиннен, двигались и 1-й батальон 98-го Юрьевского полка подполковника Д.Н. Постникова и 16-я рота 106-го Уфимского полка капитана А.А. Успенского.
Восточная Пруссия. Район деревня Каушен[61]. 6/19 августа 1914 года. Расположение 1-й отдельной кавалерийской бригады.
Выйдя 5/18 августа из Шилленена, 19-й Архангелогородский драгунский полк двинулся на Пиллкаллен[62]. И на третий день своего вступления на территорию Восточной Пруссии полк ещё не имел серьёзных боевых столкновений с противником. Несмотря на внутреннее напряжение и тревожное чувство, охватившее кавалеристов в ожидании боя, им всё ещё казалось, что война находилась где-то далеко от этих мест и поэтому пока не проникла в сознание и само существо совершавших по ухоженной, пасторальной на вид восточно-прусской земле, переход архангелогородских драгун. Во всяком случае, именно так воспринимаются строки В. Андреева: «Двигались мы на Пилькален[63] по живописной холмистой равнине, с частыми красно-зелёными пятнами поселений и редкими зелёными кружками небольших лесов. Иногда над нами высоко пролетали немецкие аэропланы с черными крестами; своих аэропланов мы не видели»{90}. Но когда 6/19 августа полк подошёл к Пиллкаллену, то здесь уже прошла война, и люди почувствовали её дыхание. Город пылал. Совсем недавно после упорного боя за Пиллкаллен с немецкими войсками он был взят частями сводного кавалерийского корпуса Хана Г. Нахичеванского.
Пройдя Пиллкаллен, 1-я отдельная кавалерийская бригада продолжала двигаться в западном направлении, пока не заняла деревню Спуллен[64]. Тогда-то драгуны 19-го Архангелогородского полка и услышали впереди и слева нарастающий грохот артиллерийской канонады. Это сводный кавалерийский корпус Хана Г. Нахичеванского вступил в бой с германскими частями под Каушеном. «Все мы, — записал в воспоминаниях В. Андреев, — бодро встрепенулись в ожидании близкого боя, уверенные, что идём на выстрелы, но, к нашему общему недоумению, командир бригады остановил нас на привал у Спулена»{91}.[65] Так 6/19 августа 1914 года В. Андреев стал свидетелем бездеятельности командира своей бригады генерал-майора Н.А. Орановского, который не оказал помощи корпусу генерал-лейтенанта Хана Г. Нахичеванского, сражавшегося вечером этого дня с германскими частями под Каушеном[66]. Справедливости ради следует сказать, что бездеятельность генерала Н.А. Орановского во многом являлась следствием потери управляемости командованием 1-й армии её частями[67]. В ходе боя сводный кавалерийский корпус Хана Г. Нахичеванского сумел разгромить вторую ландверную бригаду немцев[68], но и сам был потрёпан. В этом боевом столкновении особенно явственно стала видна неспособность П.К. Ренненкампфа как командующего наладить устойчивую связь между различными частями армии, своевременно реагировать на складывающуюся оперативную обстановку.
59
По всей видимости, это были в основном солдаты 27-й пехотной дивизии. В ходе боя под Сталупененом I германский корпус генерала Г. Франсуа атаковал части 27-й пехотной дивизии, которые двигались в авангарде, оголив свой левый фланг. По нему Г. Франсуа и нанёс удар, в результате которого части 27-й пехотной дивизии понесли значительные потери и отступили к русско-германской границе. В этом бою 105-й пехотный Оренбургский полк был почти полностью уничтожен, командир полка полковник П.Д. Комаров убит.
Непосредственный участник событий начальник штаба 27-й пехотной дивизии полковник Л.А. Радус-Зенкович позднее, анализируя бой под Сталупененом, писал: «Немцы, имевшие в районе Пилюпенен-Мелькемен отряд, прикрывавший узел путей и исходную часть железной дороги Гольдап — Сталюпенен, убедившись после 12 часов дня, что направлению на Пилюпеиен русские не угрожают, использовали, часть группы для парирования весьма угрожающего им охвата 27-й пехотной дивизии. В результате между 16—17 часами в тылу 105-го Оренбургского полка, составлявшего левый фланг III армейского корпуса и наступавшего на фронт Кисельн, Иогельн, развернулся неожиданно отряд немцев, который атаковал в тыл и левый фланг 27-й пехотной дивизии. 105-й Оренбургский полк почти весь погиб, а другие части 27-й пехотной дивизии, неся большие потери, отошли к русско-прусской границе». (См.:
По данным немецкой стороны, в ходе боя под Сталупененом в плен попало свыше трёх тысяч русских солдат. (См., напр.:
60
33-й эрзац-батальон входил в дивизию под командованием генерала Ф. Бродрюка, о чём написал в своём дневнике сам фон Бессер: «В 9 — выступление всего гарнизона и моего резервного батальона, который в количестве 1 батальона входит в состав 2-го резервного полка. (Шулеманн). К ним же присоединён резервный батальон 41. Бригадою командует оберет (полковник. — Н.П.) Верке (так перевёл фамилию Вайке [нем. Weicke] армейский переводчик. — Н.П.) (3 полка), а дивизией — генерал-лейтенант Брюдерик» (так перевёл фамилию Бродрюк [нем. Brodrück] армейский переводчик — Н.П.) (См. РГВИА. Ф. 2019. Оп. 1. Д. 642. Л. 25об.).
61
Населённый пункт Каушен в Восточной Пруссии. Современный населённый пункт Междуречье в Калининградской области РФ.
62
Город Пиллкаллен в Восточной Пруссии. Современный посёлок Добровольск Калининградской области РФ.
63
Такую транскрипцию названия города Пиллкаллен использовал в своих воспоминаниях В. Андреев.
64
Населённый пункт Спуллен в Восточной Пруссии. Современный посёлок Февральское в Калининградской области РФ.
65
Такую транскрипцию названия деревни Спуллен использовал в своих воспоминаниях В. Андреев.
66
В своём донесении от 7/20 августа 1914 года П.К. Ренненкампфу Н.А. Орановский пытался следующим образом оправдать своё бездействие: «Вчера в 8 час. вечера, предполагая расположиться на ночлег в д. Спулен, получил сведения о бое ген. Хана Нахичеванского, двинулся на помощь. На посланный мной запрос получил ответ, что за темнотой бой прекращается». (См.: Восточно-Прусская операция. Сборник документов. М., 1939. С. 196.) Хотя на самом деле, судя по воспоминаниям В. Андреева, дела обстояли совсем по-другому. У Н.А. Орановского было время оказать помощь отряду Хана Нахичеванского.
67
6/19 августа 1914 года оперативная связь между 1-й отдельной кавалерийской бригадой и штабом 1-й армии была уже в течение трёх дней как потеряна. О чём и доносил Н.А. Орановский начальнику штаба 1-й армии генерал-лейтенанту Г.Г. Милеанту:
«6(19) августа 1914 г.
Вержболово Генералу Милеанту.
Третий день не получаю задачи бригаде. Держусь на правом фланге по своему усмотрению и разведываю на указанном фронте. Передвижение частей противника не обнаружено. Прибыл в Спулен. Прошу указаний через генерала Смирнова, (генерал от инфантерии В.В. Смирнов командующий XX корпусом. —
К такому же выводу пришёл участник Каушенского боя В. Кочубей. Он писал: «Отсутствовала также такая важная, как для самого Отряда (отряда Хана Нахичеванского. — Н.П.), так и для штаба армии часть, как станция беспроволочного телеграфа, что ещё раз свидетельствует о полной необдуманности, проявленной при импровизации этого мощного кавалерийского соединения. Раз на Отряд возлагалась задача, которая отрывала эту кавалерийскую массу от остальной армии на сравнительно долгое время, для поддержания так бесконечно необходимой связи с высшими штабами, такая станция была здесь совершенно незаменима ничем иным». (См.:
68
По данным разведки 1-й армии, против отряда Хана Нахичеванского бой вели «6 батальонов с двумя батареями». (См.: Восточно-Прусская операция. Сборник документов. М., 1939. С. 193.)