Гл. 25. Герцинский лес, о котором мы выше упоминали, имеет в ширину шесть дней пути, если идти налегке; другим способом определить его размеры нельзя, так как германцы не имеют мер длины для определения расстояний. Начинается этот лес в стране гельветов, неметов и рауриков, идет прямо вдоль берега Данубия и доходит до границ даков и анартиев; здесь он поворачивает налево в разных направлениях от реки, и так как он очень велик, то подходит к границам территорий многих племен. И нет никого из этой части Германии, кто мог бы сказать, что он дошел до [восточного] конца этого леса, хотя бы и шел в течение шестидесяти дней, или что он узнал, откуда лес начинается.
Известно, что в этом лесу водится много пород диких зверей, которые в других местах не встречаются; из них вот какие особенно отличаются от других и заслуживают того, чтобы о них сохранилась память.
Гл. 26. Есть [среди них] бык, видом похожий на оленя, у которого посредине лба между ушами выступает один рог, более прямой и высокий, чем [все] известные нам рога: от его верхушки широко расходятся ветви, подобно пальцам от ладони. И у самца, и у самки одинаковый вид, одинаковая форма и величина рогов.
Гл. 27. Есть также такие [животные], которые называются лосями; видом своим и пестротой меха они похожи на косуль, но только немного превосходят их величиной; [кроме того,] рога у них притуплены, а голени без лодыжек и не расчленены. Для отдыха они не ложатся, а если, поваленные по какому‐нибудь случаю, они упадут, то уж не могут подняться. Ложе им заменяет дерево: они прислоняются к нему, лишь немного наклонившись, и таким образом отдыхают. И когда охотники заметят по следам, куда они удаляются на отдых, то на этом месте они подкапывают у всех деревьев корни или надрубают ствол, но так, чтобы дерево сохраняло вид стоящего [нетронутым]. И когда они по своему обыкновению прислонятся к этим шатким деревьям, то тяжестью своей повалят их, а вместе с ними и сами упадут.
Гл. 28. Третий вид [животных] это те, которые называются зубрами. Они по своим размерам немного меньше слонов, а по наружному виду, строению и окраске похожи на быков. Они отличаются большой силой и быстротой: увидевши какого‐нибудь человека или животное, они не дают пощады никому. [Германцы] усердно их ловят при помощи ям и убивают. Этому особенно предаются юноши, упражняясь в такой охоте. И тот, кто убьет много зубров, публично показавши в виде доказательства их рога, заслуживает большую похвалу. Привыкнуть к человеку и сделаться домашними зубры не могут, даже если их берут маленькими. Рога их по величине и виду своему во многом отличаются от рогов наших быков; их тщательно собирают, отделывают по краям серебром и пользуются ими как чашами на самых роскошных пирах31.
Гл. 29. Узнав от разведчиков из племени убиев, что свевы отступили в свои леса, Цезарь решил не идти дальше. Он опасался недостатка в продовольствии ввиду того, что все германцы, как мы выше показали, весьма мало усердствуют в земледельческом труде. Но чтобы вследствие его возвращения не исчез страх у варваров и чтобы задерживать присылаемую ими помощь, он, переправивши свое войско, разрушил часть моста на протяжении двухсот футов на том конце его, который выходит к берегу убиев; кроме того, на другом краю моста он воздвиг четырехэтажную башню и поместил в ней для охраны моста гарнизон из двенадцати когорт; все это место он сильно укрепил…
Гл. 35. [В предыдущих главах Цезарь изображает следующий эпизод.
Одно из левобережных племен, эбуроны, вождем которых был Амбиориг, напали на римский отряд. Тогда Цезарь двинулся со своим войском в сторону эбуронов, но Амбиоригу удалось спастись бегством. Соседние с эбуронами германские племена, сегны и кондрузы, послали к Цезарю послов с уверениями, что они ничем не помогали эбуронам и Амбиоригу. Убедившись из расспросов пленных в справедливости их слов, Цезарь потребовал от сегнов и кондрузов выдачи ему бежавших в их страну эбуронов. Затем Цезарь сложил весь войсковой багаж в римском лагере Адуатуке, для охраны которого оставил один легион, прибавивши к нему еще 200 всадников. Остальное войско он разделил на три части, по 3 легиона в каждой; одну из них послал к морскому берегу по соседству с областью менапиев, другую отправил опустошать территорию, примыкающую к области адуатуков, а сам с третьим отрядом пустился в погоню за Амбиоригом, обещая вернуться на седьмой день. Перед этим он разослал ко всем соседним с областью эбуронов племенам гонцов с приказом грабить и опустошать ее.] Приближался седьмой день, в который Цезарь обещал вернуться в лагерь. За это время весть о приглашении всех соседних племен опустошать и грабить страну эбуронов дошла и до зарейнских германцев; живущие ближе других к Рейну сугамбры, те самые, у которых, как мы рассказывали, когда‐то укрылись бежавшие от римлян тенктеры и узипеты, собрали 2 тысячи всадников и на кораблях и лодках переправились через Рейн в 30 тысячах шагах32 ниже того места, на котором Цезарь построил свои [второй] мост и где он оставил гарнизон. Явившись прежде всего в ближайшую от них область эбуронов, они захватили многих из рассеявшихся по всей стране беглецов, а также очень много мелкого скота, до которого так жадны варвары33. Привлекаемые добычей, они шли все дальше и дальше: ни болота, ни леса не могли задержать этих людей, родившихся и выросших среди войн и грабежей.