Когда в 263 г. до н. э. Цин-сян-ван заболел, наследник бежал из Цинь домой. После смерти отца он занял трон Чу под именем Као-ле-вана (262–238 гг. до н. э.). Сопровождавшего его в Цинь (и, видимо, очень во многом помогавшего, проявившего преданность) чиновника он сделал первым министром, дав ему земли и титул Чуньшэнь-цзюня. В 262 г. до н. э. новый правитель Чу поднес Цинь земли в Чжоу, дабы обеспечить мир. Само Чу в результате военных походов Цинь в это время заметно ослабло. Правда, оно пыталось помочь своим союзникам, например сопротивлявшемуся циньским войскам Чжао в 257 г. до н. э. Но только в 241 г. до н. э., когда по существу уже все политические акценты в Поднебесной были расставлены, чуский Као-ле-ван с союзными войсками напал на Цинь, но потерпел поражение. После смерти Као-ле-вана его сын Ю-ван (237–228 гг. до н. э.) пытался сохранить царство Чу. Успеха он не имел, а его преемник Фу Чу (227223 гг. до н. э.), полностью разгромленный циньцами, оказался в плену. Царство Чу было ликвидировано.
Царство Цинь
Описанию царства Цинь и происходивших в нем событий посвящена 5-я глава труда Сыма Цяня. В ней сообщается, что при чжоуском Сюань-ване (827–782 гг. до н. э.) был взят на службу и произведен в дафу Цинь Чжун, сын которого Чжуан-гун (821–778 гг. до н. э.) и внук Сян-гун (777–766 гг. до н. э.), служа Чжоу, сражались с жунами. Сян-гун сопровождал на восток в новую столицу чжоуского Пин-вана, за что получил от него ранг чжухоу и земли к западу от гор Ци-шань. Так было положено основание уделу, а затем и царству Цинь.
При Вэнь-гуне (765–716 гг. до н. э.) в Цинь был построен жертвенник, учреждена должность летописца, были введены за наиболее тяжкие преступления строгие наказания, которым подвергали и родственников виновного по трем линиям (наиболее вероятный вариант— по отцу, матери и жене). Все эти нововведения были, видимо, как-то связаны с ситуацией в новом уделе. После ухода оттуда большинства чжоусцев вместе с Пин-ваном основной частью населения удела оказались варварские племенные группы жунов, которые постепенно китаизировались. Это не могло не сказаться на общем облике удела, в частности на темпах его развития и уровне его культуры [Вяткин, т. И, с. 18–20].
Из ближайших преемников циньского Вэнь-гуна наиболее известен Му-гун (659–621 гг. до н. э.), активно вмешивавшийся в дела Чжунго и снискавший уважение среди чжухоу. При нем в качестве первого министра был Байли Си (по прозвищу «У-гу дафу», т. е. дафу, выкупленный за пять бараньих шкур), бывший сановник аннексированного цзиньским Сянь-гуном владения Юй. Именно Байли Си и его друг Цзянь Шу сыграли важную роль в укреплении и усилении царства Цинь, что помогло Му-гуну в 645 г. до н. э. одолеть мощное царство Цзинь. Му-гун сыграл важную роль в возвращении цзиньского Чжун Эра на отцовский трон. Были у него и просчеты — в частности, связанные с длительным и бессмысленным походом на Чжэн в 627 г. до н. э. Нельзя не сказать и о варварском обычае принесения в жертву и захоронения вместе с Му-гуном после его смерти 177 человек, что было осуждено в Поднебесной, давно уже отвыкшей от этого практиковавшегося некогда в Шан обычая [Вяткин, т. II, с. 22–33].
После Му-гуна у Цинь долго не было выдающихся правителей. Оставшаяся часть VII в. и значительная доля VI в. до н. э. прошли в основном под знаком соперничества Цинь со все набиравшим силу царством Цзинь. В конце VI в. до н. э. усилились связи Цинь с южным царством Чу, правителей которого циньская армия не раз выручала из беды. В 541 г. до н. э., спасаясь от преследователей, в Цзинь перебежал с тысячью нагруженных повозок брат циньского правителя Хоу-цзы Цянь, обладавший большими богатствами. Сам по себе факт бегства высокопоставленных аристократов был в те годы частым явлением. Но обычно бежали без ничего и жили на подачки. Этот «беженец» сумел переправить через Хуанхэ тысячу повозок с добром, что свидетельствовало как о зажиточности высокопоставленных представителей правящего дома, так и о некоторой свободе перемещения. В 537 г. до н. э., после смерти преследовавшего Хоу-цзы правителя, «беженец» со своим имуществом благополучно вернулся домой [там же, с. 35].
Начиная с V в. до н. э. роль и влияние царства Цинь стали понемногу увеличиваться, росло и вмешательство этого царства в дела Чжунго, особенно после начавшегося упадка Цзинь. При Ли-лин-гуне (476443 гг. до н. э.) усилилась военная активность циньской армии. Царство Цинь выиграло ряд сражений со своими соседями, восточными варварами. В 452 г. до н. э. в это царство приехал вынужденный покинуть Цзинь после уничтожения цзиньского клана Чжи один из руководителей этого клана Чжи Кай со своими подданными. В конце V в. до н. э. правители Цинь провели ряд серьезных строительных работ (городские стены, рвы), а в 384 г. до н. э. только что взошедший на циньский трон Сянь-гун (384–362 гг. до н. э.) запретил варварскую практику приношения в жертву живых людей. К годам царствования этого правителя относятся и включенные Сыма Цянем в рассказ о Цинь предсказания о большом будущем, ожидающем это царство. Кроме того, в битве с Цзинь в 364 г. до н. э. циньские военачальники обезглавили шестьдесят тысяч цзиньских воинов, а сын Неба поздравил Цинь с победой и подарил правителю вышитые одежды, что было знаком большого внимания [Вяткин, т. II, с. 38][56].
С Сяо-гуна (361–338 гг. до н. э.) начался принципиально новый этап в истории царства Цинь. Именно к этому времени Сыма Цянь относит окончательное ослабление дома Чжоу, формирование шести сильнейших царств в Поднебесной (Ци, Чу, Вэй, Хань, Чжао и Янь) и стремление циньского правителя стать в их ряд. Опираясь на заслуги и достижения Му-гуна, Сяо-гун выступил с идеями, направленными на возрождение величия Цинь. С этой целью он обратился как к своим чиновникам, так и к ученым мужам вне Цинь с призывом предложить подходящий план действий, прежде всего реформ. Как известно, именно на этот призыв откликнулся вэйский Ян, который и сумел в середине IV в. до н. э. осуществить в Цинь ряд важных реформ, приведших к радикальным структурным переменам в обществе и государстве, что в конечном счете и привело Цинь к успеху.
Внимание правителей Поднебесной, начиная с чжоуского вана, к быстрым успехам и усилению Цинь проявилось уже в середине IV в. до н. э. и выразилось в присылках подарков и поздравлений сыну Неба, в визитах соболезнования по случаю смерти Сяо-гуна, а также воцарения его сына Хуэй-вэнь-вана. Вскоре после этого начались нескончаемые агрессивные войны Цинь. В 331 г. до н. э. была разбита армия Вэй и обезглавлены восемьдесят тысяч воинов. А в 328 г. до н. э. первым министром Цинь стал идеолог политико-дипломатических интриг в пользу Цинь уже не раз упоминавшийся Чжан И, который сделал для успеха Цинь в овладении Поднебесной, пожалуй, не меньше, чем Шан Ян. По поручению циньских правителей и для осуществления задуманных им самим планов Чжан И направлялся то в Вэй, то в Чу, где на какое-то время становился первым министром. В 70-й главе труда Сыма Цяня о политических замыслах и дипломатических хитростях этого выдающегося деятеля рассказано весьма подробно, но главная идея бесспорна: Чжан И всю свою жизнь трудился во имя усиления и процветания Цинь, отчего его и можно сравнить с Шан Яном.
Успешную политико-дипломатическую деятельность Чжан И сопровождали активные военные действия циньской армии, которая взяла на вооружение в качестве главного метода уничтожение живой силы поверженного противника[57]. Если в 331 г. до н. э. было уничтожено, согласно 5-й главе, восемьдесят тысяч вэйских воинов, то в битве у Сююя в 318 г. до н. э. Цинь, нанеся поражение коалиции Хань, Чжао, Вэй, Янь и Ци, истребило еще восемьдесят две тысячи человек, в 314 г. до н. э. — десять тысяч воинов царства Хань, в 312 г. до н. э. было обезглавлено восемьдесят тысяч чусцев, в 307 г. до н. э. — шестьдесят тысяч ханьцев, а в 301 г. до н. э. победоносная армия Цинь обезглавила еще двадцать тысяч чусцев. И это только за последнюю треть IV в. до н. э. [Вяткин, т. II, с. 42^45]. А в начале III в. до н. э. во главе циньских войск стал безжалостный Бай Ци, биография которого дана Сыма Цянем в 73-й главе его труда [Вяткин, т. VII, с. 159 и сл.]. В 293 г. до н. э. он, разгромив войска Хань и Вэй, уничтожил двести сорок тысяч человек, в 273 г. до н. э. — пятьдесят тысяч вэйцев, в 264 г. до н. э. — пятьдесят тысяч ханьцев, а в 260 г. до н. э. — почти полумиллионную армию чжаосцев. Если вспомнить подсчеты Лян Юй-шэна (1668 тысяч человек), то окажется, что на его долю пришлось более половины (около 900 тысяч) вражеских воинов, которые были уничтожены за последнее столетие периода Чжаньго [Вяткин, т. И, с. 46–49; т. III, с. 296–300, колонка Цинь; т. VII, с. 159–162].
56
54 Это был один из первых случаев привычной для Цинь в последующее время практики уничтожения десятков тысяч пленников, причем пленниками были чаще всего цзиньцы. В IV в. до н. э. Цзинь как большого и сильного государства более не существовало. Едва ли в том небольшом анклаве, где продолжали еще находиться последние потомки правителей Цзинь, могла существовать столь значительная армия. Поэтому скорее всего в тексте под словом «Цзинь» подразумевалось одно из царств, которые в несколько этапов поделили между собой Цзинь. Можно было бы согласиться с Р.В. Вяткиным, что это было царство Вэй [Вяткин, т. И, с. 311, примеч. 128], если бы не настойчивое упоминание двумя строками ниже о том, что в 362 г. до н. э., т. е. двумя годами позже, Цинь воевало с Вэй и Цзинь. Возможно, речь идет о Хань или Чжао.
57
55 Р.В. Вяткин, ссылаясь на подсчеты Лян Юй-шэна (кн. 2, гл. 4, с. 23) о том, что всего было уничтожено 1668 тыс. воинов, поддержал Д. Бодде [Bodde, 1938, с. 5], считавшего, что эти цифры завышены с целью возвеличить Цинь либо обратить внимание на жестокость этого царства [Вяткин, т. II, с. 316–317, примеч. 155]. В принципе это не исключено. Но вероятней предположить, что это был не только жестокий, но и хорошо продуманный стратегический метод борьбы за преобладание в Поднебесной. Ведь масштаб потерь должен был впечатлять и не только ослаблять, но и запугивать соперников Цинь.