Воплощение Божьего сострадания. Сострадательная забота Мессии о Божьем народе, фактически — обо всем его творении [1442] , дает выражение состраданию,
которое и есть сам Сущий [1443] . Царь воплощает Сущего в своей сострадательной заботе о Его творениях [1444] . Он — одно целое с Сущим, поскольку действует среди людей так же, как Сущий. В своем поведении царь чист и искренен с Сущим, когда вершит справедливость для убогих (Пс 71:12–14; 44:4–6; 100:5–8). Именно поэтому царь разделяет всеобщую справедливость Сущего и постоянство Его царствования: «Престол Твой, Боже, вовек» (Пс 45:7). Это единство позиции Сущего и Его царя характерно для духовности царей [1445] . «С мужем искренним Ты поступаешь искренно, с чистым — чисто» (Пс 17:26–27).
Точное изображение. В царе, который действует так же, как Сущий, божественная жизнь представлена в совершенстве. Именно по этой причине в этой духовности так часто используются слова «невинный» и «чистый» (см. Пс 2:12; 17:21, 23–26; 71:16; 100:2). Быть образом Бога в этой духовности царей означает не свойство, не тесный контакт с Источником жизни, даже не внешнее сходство, а просто то, что царь разделяет сострадательную заботу Бога: «Как в провинциях земной правитель воздвигает свой образ в знак своего правления, так и люди, будучи “образом Божьим”, расселены на земле как символы величия Бога и призваны защищать и реализовывать владычество Бога на земле» [1446] .
Духовное единство. Сознательное единство Бога и Его помазанника осуществляется в молитве. День и ночь царь призывает Имя и со всеми своими подданными ожидает Сущего: «Когда Ты придешь ко мне?» (Пс 100:2). В молитве он погружается в Сущего как Его частица; в молитве он безмерно восторгается Сущим и ликует в Его освобождающей мощи, уверяется в Его любви и доброте и осознает свою защищенность в Его Имени, как в укрепленной башне (см. Пс 19 и 20). Люди идентифицируют себя с этой молитвой (Пс 109:3). В этой молитве они просят о том, чтобы полнота Сущего воплотилась в их царе (Пс 71:1). Тогда жизнь в стране будет хорошей, люди будут жить и процветать и благоговейно видеть Сущего в своем царе (Пс 71:5). Люди молитвенно погружают своего царя в Бога (Пс 19:1–6, 10).
Люди как ученики Бога
В период изгнания в одно целое было объединено несколько духовных традиций, например соединение мессианского царя и мудреца в одном лице.
Мы видим это в Псалме 8 [1447] . Здесь ранимый сомневающийся человек (стих 5) облекается в царские одежды (стихи 6–9). В этой же традиции мы видим мудрого учителя Иисуса, сына Сирахова, который говорит: «Господь создал человека из земли и опять возвращает его в нее. Определенное число дней и время дал Он им, и дал им власть над всем, что на ней. По природе их, облек их силою и сотворил их по образу Своему, и вложил страх к ним во всякую плоть, чтобы господствовать им над зверями и птицами» (Сир 17:1–4). Это традиционный образ царя, который представляет Бога на земле. Однако Иисус, сын Сирахов, продолжая тему Псалма 8, идет дальше: «Он дал им смысл, язык и глаза, и уши и сердце для рассуждения, исполнил их проницательностью разума и показал им добро и зло. Он положил око Свое на сердца их, чтобы показать им величие дел Своих, да прославляют они святое имя Его и возвещают о величии дел Его» (Сир 17:5–8). Создатель делает своего представителя своим учеником: он формирует его язык, глаза, уши и, в особенности, его сердце, чтобы он пришел к пониманию — к пониманию добра и зла и того, в чем суть творения. Так люди становятся тем, кем они должны быть по замыслу: учениками, хранящими Божье око в своем сердце (стих 8). Это око позволяет им видеть величие дел Бога. Они могут объяснить значение этих дел: святое Имя, которое они прославляют. Создатель еще больше утончает это око, даруя людям Тору (Сир 17:11–14). Ранимого царя, который правит всеми живыми тварями (стих 2) и дикими зверями и птицами (стих 4), Бог превращает во вдумчивого ученика.
В процесс формирования учеников включаются тело человека [1448] и его способности. Поэтому некоторые рукописи добавляют: «Они получили в пользование пять качеств господа; шестым Он даровал им разум, а седьмым — речь, как толкователя этих качеств (Сир 17:5). Это пять человеческих чувств, к которым Стоя* прибавляет еще три [1449] . В тексте упоминаются два (нус и логос), но упускается третье (сперматикон). После этого добавления
1442
Герг ссылается на древневосточную иконографию, в которой образ людей, сидящих верхом на нечеловеческих существах, был понят как обеспечение необходимого равновесия по отношению к мертвому хаосу. См. М. Gorg, Das MenschenbildderPriesterschrift, в Bibel und Kirche 42,1987, no. 1, 23 и 26.
1443
Эту динамическую связь хорошо схватывает Герг, когда он говорит, что «царственная персона как “образ Бога”, упражняясь в ответственности за весь сотворенный мир, соглашается с “духом Бога” (Быт 1:2) в его всемогущем контроле над всеми явлениями» (см. ibid., 26).
1444
Поэтому мне кажется некорректным рассматривать удел человека в творении просто как следствие Imago Dei, — по крайней мере, в рамках данной традиции, — а не как его сущность, как полагают многие экзегеты. См. J. Stamm, Die Imago-Lehre von Karl Barth und die alttestamentliche Wissenschaft, в DerMensch als Bild Gottes, Hrsg. L. Scheffczyk, Darmstadt, 1969, 64; O. Loretz, DerMensch als Ebenbild Gottes (Gen l,26ff.), ibid., 123.
1446
G. von Rad, Von Menschenbild des Alien Testaments, в G. von Rad, H. Schlier et at, Der alte und neue Mensch. Aufsdtze zur theologischen Anthropologie, Miinchen, 1942, 7.
1448
Этот аспект выделяется Кёлером, когда он истолковывает целем как пластическую фигуру, прямую фигуру, статую, колонну и т. п. См. L. Kohler, Die Grundstelle der Imago-Dei-Lehre. Genesis 1,26, в Der Mensch als Bild Gottes, 6–7; ср. также К. Schmidt, Homo Imago Dei im AUm und Neuen Testament, ibid., 32–33; J. Stamm, Die Imago-Lehre von Karl Barth und die alttestamentliche Wissenschaft, ibid., 63–64; O. Loretz, Der Mensch als Ebenbild Gottes (Gen. 1.26ff.), ibid., 124; J. Soggin, ‘Imago Dei’ — Neue Uberlegungen ш Genesis 1,26 ff., в Altes Testament und christliche VerkHndigung, Festschrift A. Gunneweg, Hrsg. M. Oming&A. Graupner, Stuttgart, 1987. Уже ранее см. E. Osterloh, Die Gottebenbildlichkeit des Menschen, в M. Albertz et aL, Theologia viatorum. Theologische Aufsdtze, Miinchen, 1939, 9-10. Гумберт выражает это лаконично таким образом: «Все ветхозаветные пассажи, ссылающиеся на целем, означают лишь внешнее описание, пластическую репрезентацию (выделено мною. — К. В.), без морального или духовного смысла» (см. P. Humbert, Etudes sur le recit du Paradis et de la chute dans la Genese, Neuchatel, 1940, 157). Греч, философская школа. — Прим. ред.
1449
J. de Fraine, Het loflied op de menselijke uiaardigheid in Ecclesiasticus 17,1-14, в Bijdragen 11, 1950, 13.