Я не верила в правосудие такого рода: при одном взгляде на Дэвида становилось ясно, что это маловероятно.
Но мои-то планы не были ни коварными, ни злокозненными.
Однако мне не хотелось рисковать. Выбросив свою сумку на обочину дороги, я остановилась возле машины, надежно упершись в землю ногами и тщательно высвободив свою одежду, чтобы она ни за что не зацепилась, и отпустила ручной тормоз.
Сделав это, я отскочила назад, потеряла равновесие и зашаталась на каменистой осыпи, однако сумела устоять.
Увы, ничего не произошло. Машина стояла там же, и мотор ее нежно урчал. Я обошла ее с тыла и начала толкать изо всех сил, но так и не сдвинула с места. Заглянув вниз, в пропасть, я поняла, что ручной тормоз не сработал. Его заклинило. Я двинулась к открытой дверце машины, намереваясь снова сесть за руль и повторить всю операцию, когда услышала скрежет металла. Шины тихо зашелестели по гравию, и машина медленно тронулась с места.
Я ощутила прилив нежных чувств к Джорджио, и, пока машина катилась к краю утеса, меня охватила жалость к нему. Между тем машина набрала скорость и наконец исчезла из виду. Возможно, Джорджио оказался невольным соучастником заговора против меня, но не совершил ничего такого, что дало бы мне право погубить его собственность.
Несколько громких хлопков, похожих на взрывы, привели меня в себя. Я бросилась вперед и заглянула вниз с утеса. Увидев яркую вспышку пламени, я обрадовалась, что машина упала не на дорогу, а на камни внизу. Волны загасили дымящиеся останки машины и смыли их в море.
Когда из дома до меня донеслись отдаленные голоса, я забрала свою сумку и пошла к воротам. Не дойдя до них, я нырнула в кусты и начала карабкаться вверх по холму к лощине, замеченной мной накануне. Оказавшись в безопасности, я поняла, что выбрала укрытие правильно, ибо обрела удобный наблюдательный пункт, тогда как меня здесь никто не мог увидеть с дороги.
Открыв свою дорожную сумку, я сменила вечернее платье на будничную и более практичную одежду, которую заранее купила в Санта-Маргерите. Веревки, раздобытой с таким трудом, в моей сумке уже не было. Утром я поместила ее в определенном месте. Теперь я видела ее сквозь кусты: она свисала с ограды недалеко от ворот.
Голоса становились все громче — люди приближались ко мне.
Скоро я услышала топот ног там, где дорога делала крутой поворот.
Первым я увидела Харли, за ним следовал Дэвид.
— Не понимаю, — сокрушался Харли, — откуда взялась эта надувная кукла? И куда делась моя Синди?
— Да она не входила в лифт, дурак, — отозвался Дэвид. — Благодаря этой уловке она выгадала время, и мы не успели погнаться за ней, дав возможность уехать на машине от черного хода. Надо поспешить, Синди, наверное, внизу, неподалеку от ворот.
За ними появился Джорджио. Он бормотал с безумным видом:
— Al ladro! Vi hanno rubato![22]
Когда эти трое поспешили вниз, к воротам, и скрылись из виду, из-за поворота высыпала целая толпа. Впрочем, гости не торопились. Среди них не было только Уилбера и его сногсшибательной блондинки, и на мгновение я ощутила обиду: они даже не делали вид, что ищут меня. На званых обедах гости не так уж часто забывают о хозяйке, а я хотела иметь как можно больше свидетелей своего звездного часа.
— Эй, Син! — громкий и хриплый голос Триш разнесся далеко по холмам. — Перестань дурить. Обед остывает!
За ней семенила Элинор.
— Потише! — крикнула она. — Вас услышат люди!
— Какие еще люди? — осведомилась Триш. — Я никого не вижу.
— Там, в бухте, стоит на якоре яхта наших друзей. Право, не понимаю, какой бес вселился в нее? Вести себя подобным образом! Это так неприятно и неудобно!
— У-у! Джорджи-порджи! Где ты прячешься? — завопил Ричард. Нетвердо ступая, он следовал за другими, размахивая над головой бутылкой вина. — Какое приключение!
— Перестань ныть, Берил, — осадил свою супругу Билл, прислонившись спиной к скале и вытряхивая камешки из башмаков. — Подождем и посмотрим. Вот увидишь, это окажется просто игрой, придуманной для увеселения гостей. Попомни мои слова!
— Но ты ведь знаешь, Билл, что я не переношу высоты, — возразила Берил. — Ты только посмотри вниз! Какая глубина!
Харли, Дэвид и Джорджио добрались наконец до ворот.
— Синди! — Вцепившись в решетку ворот, Харли тряс ее. — Где ты?
— Она не могла выйти, — отрезал Дэвид. — Ворота заперты.
— Погоди-ка минутку. — Харли указал вниз. — Что это там?
— Похоже на веревку, — пробормотал Дэвид, карабкаясь по краю пропасти.
Я отступила поглубже в кусты.
— Mia maccina! — возопил Джорджио, стоя посреди дороги и растерянно озираясь.
— Ей никогда не удалось бы перелезть. — Рассмеявшись, Дэвид снял веревку с ограды. — Взгляни, она даже не привязана как следует!
— Что он говорит? — спросил Харли, кивнув на Джорджио.
— Я всегда считал Синди туповатой, — пробормотал Дэвид, пробираясь по краю пропасти к дороге с веревкой в руке.
— Mia maccina! — упрямо повторял Джорджио.
— Погоди-ка! — воскликнул Дэвид. — А где машина Джорджио?
— Боже милостивый! — Билл указал вниз, в пропасть. — Смотрите! Смотрите туда!
Когда Джорджио бросился к нему, отдаленный вой полицейских сирен разрезал тишину ночи. Бросив взгляд на другую сторону бухты, я увидела, что к нам по дороге, идущей вдоль берега, приближается несколько полицейских машин с синими мигалками.
— Что это? — испугался Харли и бросился бежать.
— Mia maccina! — снова взвыл Джорджио.
— Мять твою! — заорала Триш. — Это Синди! Она пыталась сбежать и угробила себя!
Харли ринулся вперед с отчаянным воплем, выражавшим, вероятно, страдание, и на мгновение мне показалось, что он собирался броситься в бездну вслед за машиной.
— Синди! Синди! — кричал Харли. — Вернись ко мне!
— Успокойся, Харл. — Билл схватил его за руку и оттащил от обрыва, на краю которого тот балансировал с риском для жизни.
— Может, она еще жива! — задыхался Харли. — Я должен быть рядом с ней!
— Хотел бы я разделять твои надежды, приятель. — Билл посмотрел вниз. — Чтобы выжить, упав с такой высоты, надо быть резиновой.
— Что происходит? — осведомился Дэвид, вынырнув из тьмы. — Кто вызвал копов?
— Она погибла! — рыдал Харли, рухнув на обочину дороги. — Моя Синди мертва!
Его слова наполнили меня ликованием. Я испытала пьянящую радость. Наконец-то я избавилась от Синди, и теперь женщина, погибшая в автокатастрофе несколько месяцев назад, могла быть должным образом оплакана. Харли достойно похоронит ее, так и не узнав, что та, которую он, как ему казалось, любил, все это время была мертва. Я не сочувствовала Харли. Ведь, в конце концов, это была его вина. Если бы тогда, на повороте на Пасадену, он не подал машину назад, настоящая Синди была бы сегодня жива и невредима.
— Не могу взять в толк. — Билл оглядел дорогу. — Если ворота заперты, зачем ее сюда понесло? Она ведь не смогла бы выбраться.
— Должно быть, Синди собиралась бросить машину и выбраться пешком — перелезть через изгородь или подняться вверх по склону холма, — пробормотал Дэвид, задумчиво теребя веревку. — Глупая сучка! Не знаю, где она раздобыла веревку, совершенно непригодную для ее цели. Она не продумала деталей. Даже если бы Синди удалось перелезть, что бы она стала делать потом? Мы очень скоро поймали бы ее.
— Но почему, ради всего святого, Синди вздумалось бежать? — спросил Ричард, размахивая недоеденным омаром, завернутым в салфетку. Он усмехнулся: — Должно быть, вы сделали что-то ужасное, если довели ее до такого отчаянного поступка.
— Не лезь не в свои дела! — оборвал его Дэвид, отворачиваясь.
— Заткнись, старый гомик! — воскликнула Триш. — Ты говоришь о моей подруге! — Помолчав, она добавила: — О моей бывшей подруге. — И в голосе ее прозвучала печаль.