Один из слуг доставил его с причала виллы до самого Комо. Там Джулиан нанял почтовый экипаж до Милана. Тот двигался медленнее, чем он надеялся. Дороги были забиты повозками, что везли кадки с виноградом к давильням. Каждую телегу тянули шесть или восемь серых волов, со стальными навершиями на рогах и цветами в сбруе. Бочки были прикреплены множеством железных колец и цепей, отчего волы двигались с похоронной скоростью. Форейторы Джулиана яростно бранились и обгоняли их, когда могли.
К часу дня карета добралась до Милана. Джулиан направился в Каза-Мальвецци. Как бы он не хотел встретиться с Пальмиери, он должен был сперва побывать у детей Франчески. У него было письмо от неё и от Карло – возможного опекуна – к наставнику детей, abbé[93] Морози. Тот оказался серьёзным молодым священником в очках. Как оказалось, Морози уже сообщил Никколо и Бьянке о смерти их отца.
- Конечно, они горюют, - мрачно сказал он. – Они обожали отца.
Джулиан с трудом мог в это поверить. Но, возможно, в глазах детей Ринальдо был совсем другим.
- Могу я увидеть их?
Морози отвёл гостя в детскую и представил девятилетнему маркезу и его сестре. Бьянка была хрупкой девочкой со слишком большими для её личика глазами и мягкими каштановыми волосами, как у матери. Никколо же ничем не напоминал родителей. Он был высок для своих лет, а чёрные волосы, золотистые глаза и слегка крючковатый нос делали его похожим на юного Лодовико.
Дети выглядели здоровыми, хотя бледными и невыспавшимися. Бьянка не скрывала горя и страха, а Никколо высоко держал голову и пытался говорить, как подобает мужчине.
- А полиция уже нашла человека, что убил отца, синьор Кестрель?
- Нет, синьор маркез. Но я думаю, они уже близки к этому, - Джулиан сел, чтобы не смотреть на Никколо сверху вниз. – У меня есть сообщение для вас от матери.
- От мамы? – Бьянка захлопала в ладоши. – Ей стало лучше?
Джулиан не был уверен, что ответить на такой вопрос. Морози поспешно вмешался:
- Для детей большое горе, что их мать так больна, что не может жить вместе с ними.
- Они живёт у монахинь, - застенчиво пояснила Бьянка. – Уже несколько лет. Но папа всегда говорил, что она вернётся домой, когда поправится.
- Она вернётся домой? – спросил Никколо.
- Ей намного лучше, - заверил Джулиан. – Она надеется, что приедет очень скоро. А пока что она просила передать вам, что любит вас и никогда не переставала думать о вас и считать мгновения до того, как сможет снова вас увидеть.
- Пожалуйста, передайте ей, что мы тоже её любим, - тихо ответил Никколо. Бьянка могла только кивнуть – её глаза утопали в слезах.
Джулиан попрощался с ними и вышел из детской вместе с Морози.
- Маркеза Франческа под впечатлением, что дети знают, почему она не живёт с ними.
- О, нет! – Морози был потрясён. – Маркез Ринальдо очень заботился, чтобы они этого не узнали. Я боюсь, мальчик начинает осознавать правду – он достаточно взрослый, чтобы понимать сплетни прислуги. Но маркез Ринальдо всегда пытался защитить их от позора матери.
Джулиан бы рад, что сможет избавить Франческу хотя бы от этого бремени, а сам не знал, стал он лучше или хуже думать о Ринальдо, который оградил детей от правды, но жестоко лгал жене.
Уже уходя, Кестрель между делом спросил, где живёт Пальмиери. Он надеялся, что Морози решит, будто у Джулиана есть дело, связанное с Мальвецци. Так и случилось – Морози не только указал, где искать поверенного, но и послал за седиолой.
Контора Пальмиери находилась на Пьяцца-Фонтана, недалеко от Дворца правосудия. Улочки здесь были узкими, а железные перила балконов на противоположных домах почти касались друг друга. Джулиан позвонил в дверях высокого дома с осыпающейся лепниной и зелёными ставнями. Изнутри показалась сморщенная голова клерка. Он посмотрел на одежду Джулиана и одобрительно отметил чистую обувь, говорившую о том, что посетитель приехал в экипаже.
- Какое у вас дело, синьор?
Джулиан показал свою карточку.
- Я бы хотел видеть синьора Пальмиери.
- У вас назначена встреча, синьор?
- Нет. Но у меня есть письма от её сиятельства маркезы Франчески и графа Карло Мальвецци, - Джулиан вынул письма из кармана ровно настолько, чтобы клерк увидеть фамильную печать.
К счастью, он не попросил их прочесть, а лишь подобострастно поклонился и проводил Джулиана в маленькую заднюю гостиную, которую как будто меблировали всем, что нашлось в других домах. Джулиан подумал, что Пальмиери нечасто принимает клиентов у себя. Такие как Мальвецци обычно ждут, что поверенный сам к ним приедет.