Пару секунд великаны давили в противоположных направлениях, и сжатие в точке соприкосновения росло под поразительно могучим напором генетически сотворенных мышц и техномеханических усилителей.
Наконец Хасик отнял руку и рассмеялся.
— Хорошо, — произнес он. Легионер по-прежнему безмолвствовал. — Не терпи побоев ни от кого. Даже от меня.
Вскинув голову, чогориец посмотрел вдоль рядов.
— Но он все равно изменит вас! — воскликнул Хасик, и его слова с резким акцентом странно прозвучали на заунывном терранском ветру. — Он уже изменил нас, поэтому не противьтесь ему. Когда он поднимает клинок, опускайте свои мечи. Он — Каган, покоритель завоевателей, и вы станете его кровными родичами. Приняты все, и каждый может служить!
Фразы давались ему все проще. Пожалуй, готик больше подходил для помпезного ораторства, чем для витиеватых речей. Вероятно, на этом языке лучше отдавать команды, чем писать изящные стихи.
И легионеры слушали — возможно, скептически, но при этом достаточно охотно внимали его словам.
— До сих пор вы не подчинялись никому, кроме Императора, живущего здесь, — продолжал Хасик. — Скоро вы станете ратью Хана, орду на Джагатай. Вы узнаете новый способ вести войну. Мы обучим вас! Примете его — станете сильнее. Отвергнете его — Каган растопчет вас.
Воины все так же слушали, но чогориец никак не мог определить, понимают ли они по-настоящему. Легионеры, идеально вымуштрованные и бездушные, напоминали ему автоматонов. Возможно, речь командира окрыляла их, но, что более вероятно, фразы казались терранам оскорбительными. Сразу до них вряд ли дойдет.
Хасик повернулся к Намазу, чувствуя определенную тяжесть на душе.
Впрочем, он только начал.
— Приступай к занятиям, — распорядился чогориец. — Поглядим, с чем нам придется работать.
Тучи дронов-сварщиков окружали звездолет — огромный город, скованный и огражденный металлическими дугами стыковочных захватов. Большинство палуб еще не скрылось от пустоты под слоями массивных абляционных пластин, пробить которые могло лишь самое мощное оружие из тех, что применялись в космических битвах. Сборочные сервиторы, плывущие в стальной паутине лесов, натыкались на недостроенные переборки и закрепляли там необходимые фрагменты. Адепты Марса носились по зияющим брешам на механических паучьих ногах, транслируя друг другу команды на двоичном наречии. Изучая и оценивая результаты, они отдавали новые приказы.
Челнок два часа летел от носа до кормы, лавируя между готовыми отсеками и опасными участками в мерцающем ореоле энергетических вспышек. Терранские провожатые не торопились, показывая гостям все подряд. Тот самый чиновник из Дворца, представившийся затем как Эрт Эч Славомар. генерал-майор Первого управления Корпуса Логистики, явно гордился достижениями корабелов.
— Пожалуй, лучшая в серии! — заявил он, наклонившись к экрану реального обзора. — Нам хватило времени, чтобы довести модель до совершенства. Их ведь, мой господин, не просто так называют «Глорианами»[1].
Гияхунь поскреб щеку. Ему уже хотелось есть.
Челнок развернулся на невидимой оси и начал подъем, скользя мимо бесконечных ярусов наполовину завершенных палуб. Иногда мелькал длинный проход, ведущий в недра весьма сложной конструкции звездолета.
Хан ничего не упускал: он молча пожирал всё и вся глубоко посаженными на худом лице глазами. Гияхунь знал, что примарха лучше не отвлекать, если он в таком настроении. Каган изучал корабль точно так же, как любое оружие в своем распоряжении, — выискивал слабости, оценивал сильные стороны и обдумывал, каким образом его применить.
— Эти секции закончат уже через пару недель, — сообщил Славомар, когда челнок пролетел сквозь округлое отверстие, за которым начинались опорные балки колоссального зала, кажущиеся ребрами на фоне звездной бездны. — Однажды здесь разместится ваш стратегиум, господин. А над ним — сам капитанский мостик.
Подавшись к краю сиденья. Джагатай уперся острыми локтями в колени. Перед ним медленно проплывал громадный отсек под куполом из бронестекла, уставленный концентрическими рядами колонн. Вдоль центровой линии кружили, словно в танце, погрузчики Механикума. Многие из них перетаскивали блоки когитаторов, готовых к размещению в ячейках внизу. На одном этом участке трудились тысячи разнорабочих: большинство из них имели человеческий облик, но остальные выделялись загадочными металлическими аугментациями с Красной планеты.