Было еще третье предательство, и гораздо более серьезное, чем первые два.
Это была еще одна тяжелая суббота в Бэнкерс-билдинге. Коули и группа агентов занимались проверкой сообщений о местонахождении Диллинджера, которые дал брат старого налетчика Эдди Бентца. Ни одно из них ни к чему не привело. Между тем информатор Мэтта Лича прислал известие, что Диллинджер находится в Калвере (Индиана) и готовится ограбить там банк. Репортеры прознали об этом и теперь бомбардировали агентов телефонными звонками.
В 16 часов Пёрвис сидел у себя в кабинете. Вдруг раздался звонок: это был капитан Тимоти О'Нил из полиции Ист-Чикаго. Пёрвис немного знал его. Капитан сказал, что у одного из его подчиненных, сыщика Мартина Зарковича, есть «настоящая» информация о том, где находится Диллинджер. Они просили о немедленной встрече.
Пёрвис встретился с О'Нилом и Зарковичем у Бэнкерс-билдинга в шесть вечера. Они доехали до отеля «Грейт-Нортерн», поднялись на лифте и вошли в номер 712, где жил Коули. Здесь Заркович рассказал, что у него есть информатор — женщина, которую он знает много лет, — и подруга этой женщины встречается с Диллинджером. Завтра вечером они втроем идут в кино в Норт-сайде. Его знакомая готова назвать кинотеатр, и тогда там легко будет справиться с Диллинджером. Все, что хотели получить за информацию О'Нил и Заркович, — это обещанную награду 15 тысяч долларов.
Прежде чем на что-то соглашаться, Коули потребовал встречи с доносчицей. Заркович ответил, что все уже согласовано: Анна Сейдж готова увидеться с ними сегодня же. Немного погодя все четверо вышли из гостиницы. Пёрвис и Заркович сели в одну машину, Коули и О'Нил — в другую. Заркович показывал дорогу. Они проехали по Норт-сайду и через полчаса остановились напротив Детской мемориальной больницы по адресу: Фуллертон-стрит, 707.
Вечер был душный, температура приближалась к 90 градусам по Фаренгейту, в Чикаго был самый пик серии температурных рекордов. На пляжах вдоль озера все еще гуляли люди в надежде, что подует ветерок. На крылечках домов в Норт-сайде сидели, обмахиваясь газетами, матери семейств, а их дети клянчили мороженое. Полицейские и фэбээровцы ждали в машинах. Примерно в половине десятого показалась Анна Сейдж. Сначала она прошла мимо по тротуару, осматриваясь по сторонам, но через минуту вернулась и села в машину Пёрвиса. Они поехали в восточном направлении, к озеру, и через некоторое время остановились в безлюдном месте у воды. Коули был в машине О'Нила. Анна Сейдж попросила Пёрвиса предъявить какое-нибудь доказательство, что он агент ФБР. Пёрвис вынул свой жетон. Удовлетворенная этим, Анна подтвердила свою готовность рассказать все, что знает. За это она хотела только одного: остаться в Америке. Она спросила, может ли ФБР прекратить процедуру ее депортации? Пёрвис ответил, что его возможности в этой сфере ограниченны, но, если она поможет арестовать Диллинджера, он сделает все от него зависящее, чтобы ее не депортировали. Для Сейдж этого было достаточно. Свой рассказ Пёрвису она на следующей неделе повторила стенографистке из ФБР. Как явствует из этой записи, она привирала, о не слишком сильно: сказала, что Диллинджер только бывает в ее квартире, навещая Полли Гамильтон, но не живет там. «Он жил в моем доме, пока Полли была больна после аварии, недели две назад, а потом только приходил ночью и уходил рано утром, часов в пять-шесть» — говорится в ее показаниях.[357] По словам Сейдж, которая старалась отвести от себя обвинения в сокрытии преступника, она впервые увидела Диллинджера в июне, когда Полли Гамильтон привела его к ней в квартиру и представила как Джимми Лоуренса.[358]
Она рассказывала: «Он все время ходил опустив голову, но я как посмотрела на него в профиль, так и поняла, что это Диллинджер. Я ему сразу сказала, что никакой он не Джимми Лоуренс, а Джон Диллинджер. Полли при этом была. А потом я отозвала Полли в ванную и говорю: твой дружок-то — сам Джон Диллинджер. И я ей сказала: пусть он сам признается, кто он такой, а не то пусть уходит». Этот рассказ малоправдоподобен и совершенно противоречит показаниям Гамильтон, которая якобы не подозревала, что встречается с Диллинджером. Скорее всего, лгали обе женщины. Далее Сейдж рассказывала, что вернулась в гостиную и снова потребовала от гостя признания, кто он такой. Диллинджер опять не сознался: «Я ему сказала: подожди минутку, а сама вышла в другую комнату и взяла газеты. А там были его фотографии. Я ему показала, а потом говорю: если ты Джон Диллинджер, то у тебя в кармане должен быть пистолет. А если нет пистолета — значит, ты не Диллинджер. А у него был в кармане пистолет».
358
На самом деле это происходило в квартире, которую Сейдж снимала по адресу: Кларк-стрит, 2838.