И вот в 10 часов 40 минут показался Диллинджер. Полли Гамильтон держалась за его левую руку, Анна Сейдж шла слева от нее. Они были зажаты в толпе и передвигались маленькими шагами. Пёрвис сделал над собой усилие, чтобы казаться внешне совершенно спокойным. Диллинджер находился менее чем в пяти футах от него, достаточно было сделать шаг вперед — и Пёрвис смог бы дотянуться до руки бандита. Их глаза встретились, и на долю секунды Пёрвису показалось, что тот его узнал. Диллинджер отвел взгляд и двинулся дальше.
Пёрвис достал книжечку с картонными спичками, чиркнул и поднес огонек к сигаре. Диллинджер и женщины свернули налево — в ту сторону, откуда пришли. Там, в двадцати футах от выхода, стояли Хёрт и Винстед. Они заметили сигнал Пёрвиса. «Вот он, Диллинджер. В канотье и очках», — шепнул Хёрт Винстеду. В ту же секунду бандита увидел и Джерри Кэмпбелл, стоявший на противоположной стороне улицы. «Вон они», — сказал он своему напарнику, и они двинулись вдоль по улице параллельно Диллинджеру.
Однако из всех агентов, находившихся возле кинотеатра, только немногие заметили сигнал Пёрвиса — из объяснительных записок видно, что таковых было не более шести. Пёрвис оказался в самой гуще толпы и слишком далеко от них. Так, Коули, стоявший в квартале от выхода, не видел, как Пёрвис прикурил сигару. Не видели этого и двое полицейских из Ист-Чикаго, бывшие всего в двенадцати футах от Пёрвиса: он с удивлением заметил, что они продолжают разговаривать с любопытными чикагскими сыщиками. Мартин Заркович, занимавший пост на противоположной стороне улицы, сам узнал Диллинджера. Он двинулся к своим коллегам из полиции Ист-Чикаго, чтобы позвать их.
Пёрвис не знал, что делать. Он прошел два-три шага вслед за Диллинджером, потом оторвал вторую спичку, чиркнул и поднес ее к сигаре. Он надеялся, что теперь его жест увидит больше агентов. Но Пёрвис не был уверен даже в том, что Винстед и Хёрт заметили сигнал, он выругался: «Проклятие! Давайте!»
Впереди него, в каких-то десяти футах, Диллинджер и две женщины продолжали двигаться вперед. Теперь их окружало только шесть-семь посетителей кинотеатра. Толпа редела, и Диллинджер увеличил шаг. Пёрвис двинулся за ним. Диллинджер достиг подъезда дома, где были Винстед и Хёрт. Пропустив его вперед, Хёрт пристроился сзади. Рядом с ним оказался агент Эд Холлис: он стоял у края проезжей части возле фэбээровской машины. Диллинджер глянул вправо, на Холлиса. Винстед сделал еще шаг вперед. Диллинджер вдруг обернулся вполоборота и посмотрел прямо в глаза Винстеду. Бандит все понял.
Как рассказывал молодой агент Джек Уэллс, видевший происходящее с другой стороны улицы, «Диллинджер, похоже, понял, что попал в ловушку, — лицо его напряглось». Впоследствии агенты будут многие годы вспоминать эти несколько секунд, представавшие в их памяти, как в замедленном кино. Диллинджер сделал шаг вперед, чуть согнулся, и его рука нырнула в карман брюк за кольтом 38-го калибра. В ту же долю секунды Винстед выхватил свой пистолет. То же сделали Хёрт и Холлис.
Диллинджер рывком высвободился от женщин и кинулся вперед, в направлении переулка, начинавшегося в десяти футах от него. Но было поздно. Не было возгласов «Стой!» или «Стоп!», никто из агентов не крикнул, что они из ФБР.[366] Все произошло мгновенно. Как только Винстед увидел, что Диллинджер потянулся к оружию, он выстрелил три раза подряд из кольта 45-го калибра. Прохожие вздрогнули и обернулись. Дважды выстрелил Хёрт, один раз — Холлис. В Диллинджера попали четыре пули: две из них только задели его, третья ранила в бок, но четвертая ударила в основание шеи, перебила позвонок и, пройдя через голову, вышла через правый глаз.[367]
Диллинджера бросило вперед, он налетел на идущую впереди женщину, сделал еще два шага и повалился лицом на тротуар у самого поворота в переулок. Первым к нему подбежал Винстед, следом — Пёрвис, который сразу вырвал пистолет из руки бандита. Новичок Джек Уэллс подскочил в тот момент, когда губы Диллинджера дернулись, словно он хотел что-то сказать.[368] «Не двигаться!» — крикнул кто-то из фэбээровцев. Но Диллинджер и не двигался. Он был мертв.
Началось столпотворение. Женщины визжали. Одна из них, Этта Наталски, крикнула: «Я ранена!» Ее задело рикошетом в ногу. То же случилось с домохозяйкой Терезой Паулус — пуля попала ей в колено, она упала, и по платью начало расползаться пятно крови. Как оказалось впоследствии, раны этих женщины не были серьезными. Когда стрельба прекратилась, прохожие подходили поближе. Они стояли вокруг тела и тянули шеи, чтобы разглядеть убитого. Агенты сдерживали толпу. Раздались восклицания: «Диллинджер! Они убили Диллинджера!»
366
В своей книге 1936 г. Пёрвис утверждал, что крикнул: «Подними руки, Джонни! Ты окружен!» Однако в многочисленных газетных интервью и воспоминаниях он нигде об этом больше ни разу не говорит. Это не подтверждается и показаниями других агентов, присутствовавших на месте. Можно предположить, что Пёрвис придумал эту деталь, чтобы отвести иногда встречающиеся обвинения в том, что уничтожение Диллинджера было просто убийством.
367
В течение нескольких десятилетий никто в ФБР не говорил, пуля какого агента убила Диллинджера, хотя, по-видимому, сами агенты об этом знали. Гувер писал на следующий день, 23 июля: «Мистер Пёрвис на мой запрос ответил, что, несомненно, мистер Винстед был среди стрелявших… Однако, по мнению мистера Пёрвиса, нельзя утверждать, что именно выстрел мистера Винстеда уничтожил Диллинджера». На самом деле Винстед, Пёрвис и другие агенты договорились между собой, что не будут отвечать на вопрос, кто нанес решающий удар.
Винстед нарушил молчание только в 1970 г. В интервью бюллетеню «Вайн-ярд», который выпускала организация ветеранов ФБР, он говорил: «Я знал, что передо мною Диллинджер… Полли что-то заподозрила и схватила его за рубашку. Он повернулся и полез рукой в правый карман, а потом кинулся в сторону, в переулок. Когда парень вроде Диллинджера лезет в карман, вы не задаете вопросов и не принимаетесь читать приказ министра юстиции. Мы с Кларенсом выстрелили почти одновременно. Первая пуля попала в него. Он крутанулся, как юла. Когда мы начали стрелять, он был в шести футах от переулка. Крутанувшись, он упал лицом вниз в самом начале переулка. Он туда не добежал совсем чуть-чуть. Я первым к нему подбежал и наклонился. Он пробормотал несколько слов, но я их не понял. Это был конец. Мэл Пёрвис выхватил у него из руки кольт 38-го калибра. Обойма оказалась полная, а еще одна обойма лежала у него в кармане».