Действительно, в склонностях этого государя произошел полный переворот: письмо Фулька и заверения, содержащиеся в нем, насчет верховенства Арнульфа и его постоянного влияния на Западно-Франкское королевство, возможно, не оставили его равнодушным. К тому же Арнульф,уже предпринявший по просьбе папы поход на Гвидо, может быть, решил поддерживать папскую политику в отношении Западно-Франкского королевства: добрые отношения с верховным понтификом были ему в Италии слишком нужны, чтобы рисковать ими, не признав Карла, за которого Формоз уже несколько раз ходатайствовал перед ним.
Наконец, Эд потерял в королевстве Арнульфа мощную опору: Мегингауд[803], граф Вормсфельда и Майенфельда, аббат Санкт-Максимина в Трире, который, вероятно, выступил посредником при организации первой встречи Арнульфа и Эда и который как родственник последнего оказывал ему добрые услуги, 28 августа 892 г. пал жертвой волнений, вспыхнувших в Лотарингии. Этот человек, возможно, самый влиятельный в регионе, как родственник Эда и верный сторонник Арнульфа мог сделать много, чтобы сохранить между обоими государями отношения, установлению которых способствовал. Последствия его смерти скажутся на судьбе Эда в 894 г., а в последующие годы еще более, ведь Цвентибольд не смог бы сыграть в борьбе с Эдом той роли, которую, как мы увидим, он сыграл, если бы Мегингауд был жив.
Арнульф, возвратившись из не слишком удачного похода в Италию, проходившего с января по апрель 894 г., в мае-июне находился в Вормсе[804], где созвал общее собрание магнатов королевства; именно туда явились к нему Карл и его сторонники. Они не решились бы на подобный шаг, если бы не были уверены в радушном приеме; они не обманулись. Карл, по обычаю, привез Арнульфу дары. Потом он дал Арнульфу обещание[805]; слова нам неизвестны, но оно определенно содержало присягу на верность. Соблазнительно считать, что там содержалось что-то еще; Фульк в письме говорит о более полной зависимости Карла, чем та, какую предполагало обещание верности. Карлу, чтобы получить признание, пришлось сделать больше уступок Арнульфу, чем сделал Эд. Впрочем, это естественно, что зависимость Карла от Арнульфа была большей, чем Эда: ведь Карл получил из рук Арнульфа свою королевскую власть, тогда как Эд поднялся на трон сам и только потом уладил отношения с Арнульфом, который был поставлен перед свершившимся фактом.
Короче говоря, Арнульф признал легитимность притязаний Карла на отцовское королевство и уступил ему это королевство[806]. Это выражение, использовавшееся современниками, могло бы вызвать удивление. Понятно, что Эд, парвеню, не имевший никакого отношения к каролингской династии, признал верховенство Арнульфа; но почему Карл, единственный и последний легитимный Каролинг, признал верховенство бастарда? Это может объясняться лишь обстоятельствами — неуклонно укреплявшейся властью Арнульфа, о незаконнорожденности которого напрочь забыли, и крайней слабостью Карла. Чтобы оказать покровительство кузену, Арнульф потребовал от него абсолютной покорности; ему нетрудно было выдвигать претензии, поскольку он был необходим.
Таким образом, Арнульф предал Эда, не выполнил первый долг сеньора в его отношении — защитить его[807]. Очевидно, в глазах современников Эд мог быть только парвеню; он годился для борьбы с норманнами или для временного исполнения королевских обязанностей до тех пор, пока на трон не сможет сесть Карл. Но теперь, когда Западно-Франкское королевство могло иметь легитимного государя, в пользу которого говорили семейные связи, династические соображения и личные амбиции, почему было не покинуть Эда? Его время прошло.
Арнульф не ограничился тем, что хорошо принял Карла и признал его права: он отдал приказ епископам и графам долины Мааса оказать ему поддержку, вернуть в свое королевство и восстановить на троне[808]. Возможно, тогда и возник союз Карла с Ренье, графом Эно и Хаспенгау. С этими помощниками Карл двинулся на своего противника: 26 сентября 894 г. он вступил в Западно-Франкское королевство и вошел в королевскую резиденцию Аттиньи в обществе своей матери Аделаиды и Фулька, а также Франкона, епископа Льежского[809], который, видимо, был одним из помощников, выделенных Арнульфом.
803
О Мегингауде см. выше, с. 125. —
804
805
806
807
Сеньор обязан своему «верному» «defensio»
809
Диплом в пользу Франкона, епископа Льежского, о возвращении ему владений в Порсиане: