«То, что у шестидеся гилетних руки в крови, мне понятно, но что происходит с молодежью?» — прочел я в блокноте Александрова, который можно было бы назвать его дневником. Эта фраза пришла ему в голову в университетском городе Тюбингене, где половину избирателей, голосующих за Национал-демократическую партию (НДП), составляли люди моложе 30 лет. Из блокнота эта фраза перешла в книгу, и всякий раз, когда я беру ее в руки, этот вопрос встает и передо мной.
Вольнонаемный министерства обороны США, журналист Виктор Александров в Берлине состоял переводчиком в ставке Эйзенхауэра, затем освещал Нюрнбергский процесс по заданию нескольких крупных западных газет[27]. На этом процессе всплыли имена свыше 150 тысяч нацистских преступников. В основном имена, без адресов. Александров завел картотеку и втянулся в опасную репортерскую профессию. В лучшем случае ему удавалось получить командировку от газеты, но чаще он выезжал на «охоту» сам. По нескольку месяцев пропадал в Латин-с кой Америке, вживаясь в самые невероятные роли. Он был уже автором двух десятков книг и романов, когда родилась, наверное, самая выстраданная из них — «Мафия СС».
Да, Александров всегда оставался русским человеком, хотя легко мог сойти за американца, англичанина, немца, француза, испанца. Сколько десятилетий знали у нас, что есть за рубежом такой «русский писатель, историк, публицист, охотник за нацистами В. А. Александров», — и ни слова ни ему, ни о нем. Иные авторы, с ученой добросовестностью пропахав его книги, не затрудняли себя ни единой ссылкой на первоисточник: за рубежами, не узнает! Но он знал, обижался, а кому сказать?..
В то наше горькое и, увы, последнее свидание, когда — от греха подальше — приняли мы у Ивонн сверток с пистолетом, ставший добычей Сены, я заметил на комоде фотографию, которой раньше тут не было.
— Узнаешь?
— Кого? — я вгляделся в запечатленных на снимке двух военных. Один, в форме немецкого офицера, сидел на стуле, другой, в американской офицерской форме, — за столом. Совершенно явно это была сцена допроса, значит, ей уже добрых 40 лет.
— Ты? — ахнул я, вдруг догадавшись и, кажется, узнав знакомые черты в еще таком молодом лице.
Но Александров засмеялся почерневшими губами:
— Все путают… Начни опять с немца, обрати внимание на шрам на его щеке. А допрашивает его…
Но теперь уже я и сам догадался, кто был этот американский офицер.
В статье, что была навеяна «делом Барбье»[28], Александров писал: «…Конечно, американская оккупационная армия тогда не была боевой армией. Сотни тысяч солдат и офицеров вернулись в Америку. А вместо них в Германию прибыли функционеры в униформе — честолюбцы и корыстолюбцы, ни разу не ходившие в атаку.
И тем не менее даже среди офицеров американской контрразведки были люди, которые в первое время после победы хранили верность долгу дружбы стран, низвергших фашизм. Мой друг капитан Джордж Александер…»
Я отчетливо припомнил это место из статьи, напечатанной всего лишь годом ранее, припомнил, что, переводя ее для газеты на русский язык, еще советовался с автором, как правильно написать фамилию капитана: Александр? Александер? — но только теперь все вдруг встало на свои места: ну, конечно, это его младший брат! Александровых было три брата. Я знал еще одного из них — Георгия. Это он вел допрос «человека с тысячью лиц»!
«„.Мой друг капитан Джордж Александер осенью 1945 года погрузился с головой в нелегкую работу по выявлению нацистских преступников… Великан в униформе вермахта, которого он арестовал, держался с беспримерной наглостью:
— Да оставьте вы, капитан, свою дотошность насчет того, что происходило на территориях восточных стран! Мы просто-напросто защищали немецких солдат от партизан-террористов.
— Вы военный преступник, Отто Скорцени, не забывайте об этом! И уж я сумею наградить вас веревкой…
А Скорцени продолжал с непринужденной улыбкой:
— Господин американец, вы, право, не стоите ногами на земле. Ведь не мне угрожает петля, а всей Европе. И накинут ее русские, ваши так называемые друзья. Передайте вашему начальству, что я могу предложить пять бригад в полной боевой готовности, бригад, укомплектованных отборными частями. Вам остается только пополнить их за счет военнопленных из лагерей. Будущую Европу нам строить вместе!
27
Виктор Александров был аккредитован на процессе как военный корреспондент США. Писал в журналы «Кольере» и «Тайм», выполнял задания ряда балканских газет и журналов.