НОВЫЕ ПРАВЫЕ. В эпоху, когда левая интеллигенция все больше теряет свои иллюзии, новые правые, полные энтузиазма, ставят на общественное обсуждение самые разнообразные проблемы не для того, чтобы похоронить их, а чтобы найти их решение. Перед нами со всей неотложностью встает, например, вопрос: почему XX век не родил ни одной великой политической идеологии, ограничившись лишь воплощением систем, унаследованных от XVIII и XIX веков, с посредственными, а иногда и ужасающими результатами? Мы также должны задаться вопросом, получит ли новый социальный пейзаж, который все более вырисовывается в западных обществах в течение последних пятнадцати лет, то теоретическое осмысление, которого он заслуживает…
«Судьба общества определяется элитой, а не массами», — уверяет своих читателей директор «Фигаро-магазина» Луи Повель, называющий себя «старым римлянином и старым германцем», а председатель «Клуба настенных часов» Иван Бло вторит ему: «Чтобы созрела аристократия, необходимы рабы». Объединивший почти всю Галлию король франков Хлодвиг порицается теперь за то, что ради поддержки галло-римского духовенства в 496 году нашей эры принял христианство и тем самым положил начало… «языческому коммунизму». Великая же французская революция, утверждают «новые правые», довершила эту разрушительную работу, опустив идею равенства «с небес на землю».
«Новые правые» готовы отправиться молиться на греческий Акрополь или на римский Капитолий, но только не в Иерусалим и не в Ватикан, откуда и есть пошла зараза монотеизма. Все это нужно иметь в виду, чтобы знать, проектом какой Европы вдохновляются современные крайне правые, а от них и неофашизм и что конкретно подразумевают они под термином «европейская раса». Она, по их мысли, объединяет и выходцев из Европы — американцев, канадцев, австралийцев, потомков буров из ЮАР, частично испанцев Латинской Америки — потомков конкистадоров.
Было бы странно, если бы «новые правые» сами публично расписались в приверженности фашистской идеологии. Нет, конечно, они ее отвергают, тратя столько энергии на критику и доказательство тождества тоталитарных режимов, к числу которых они относят чуть ли не все известные политические системы прошлого и настоящего. Все священные тексты, от Библии до Талмуда, все политические манифесты, от французской Декларации прав человека и гражданина до американского Билля о правах, включая, само собой, и Конституцию СССР, словом, все, где в какой бы то ни было форме содержится признание равенства людей — перед богом ли, перед законом ли, перед обществом ли, — отвергаются потому, что вместе с идеей равенства несут в себе угрозу «единообразия». Вот такой тоталитаризм, подавляющий «разнообразие» людей, народов, культур, и предлагается понимать как расизм.
Нетрудно видеть, сколь зауженно и однобоко понятие расизма в таком толковании. Ведь отвергается только диктат «массы» по отношению к «элите». Противоположный порядок, напротив, объявляется священным: раз, по социобиологии, так обстоит дело даже «среди муравьев», то тем более он справедлив «среди людей». Ничего удивительного, что в своих нападках на уравнительную демократию «новые правые» дошли до тезисов, которые и безо всякой генетики отстаивал еще Ницше, а у него заимствовал фашизм. Дорогу «сверхмуравью»! Дорогу «сверхчеловеку»! «Стоять одной ногой в философии Ницше, а другой ногой в муравейнике, — замечает по адресу «новых правых» французский историк науки Жан-Мари Доменак, который себя квалифицирует как «старого правого», — это опять-таки означает сулить нам назавтра тоталитаризм»[59].
Представьте, что это к вам обращены слова философа: «Все ценные люди — братья, независимо от расы, страны и времени». Но коль скоро существуют «ценные», то как же все-таки быть с «малоценными»? Исключить их из братства? Философ Ален де Бенуа так и не смог ответить на этот вопрос.
Выше в форме «лекции» были синтезированы общие постулаты «новых правых», теперь же присмотримся и к некоторым различиям в их взглядах. Все течения этого интеллектуального движения безусловно разделяют антисоветизм, но, в то время как «оккультисты» из «Фигаро-магазин» и «политики» из «Клуба настенных часов» демонстрируют свою твердую приверженность ценностям западной цивилизации, «идеологи» из ГРЕСЕ подвергают ее беспощадному критическому анализу. И когда это расхождение выступило на первый план, Ален де Бенуа немедленно ушел из «Фигаро-магазин», заявив, что бессмысленно «метаться от одного лагеря к другому», «ездить по замкнутому маршруту между противоположными полюсами одной и той же идеологии».