Левым просто нечего оказалось положить на весы, куда «новые правые» бросили пудовую гирю.
Но что же в той гире? Стоит внимательно разложить ее на граммы, и мы увидим странную метаморфозу крайне правых: да они, никак, полевели?! Сурово осуждают колониализм, национализм, антисемитизм, тоталитаризм и, конечно, фашизм. Группа Алена де Бенуа при этом дала такую глубокую и содержательную критику язв нынешней западной цивилизации, что левым оказалось нечего ни дополнить, ни возразить.
«Итак, — пишет Ален Ролла, один из самых заметных исследователей правых движений в современной Франции, — «новые правые» произвели почти безответную атаку на труды Жан-Жака Руссо, на идеологию прав человека, на христианскую концепцию вселенной, на общество потребления, на «социалистическое государство-спрут», на «либеральное государство-страж», на культ экологии, противопоставив философии гуманизма ницшеанского человека и античных героев… Как бы осуждая любые формы расизма, они не исключают возможность существования одной его особой разновидности — расизма интеллектуального. Ваше право на ксенофобию оправдывается всего-навсего тем, что вы непохожи на других… И после всего этого «новые правые» еще удивляются обвинениям, что, помогая обновить идеологию нацизма, они играют с огнем, а вместе с отменой христианства подрывают сами основы западной цивилизации».
И действительно, их главный проект, связанный с призывом вернуться в прошлое, повисает в воздухе. Смесь утопии с реальностью, конструктивной критики с идеологическими абстракциями, рационального с иррациональным, осуждение кулачного насилия и тут же — проповедь насилия интеллектуального, все это вместе с трепетным уважением к общественному порядку, государственным институтам, парламенту, конституции и даже Библии, столько раз преданной анафеме, — таков идейный багаж «новых правых», в котором разные политические группы и партии, в том числе праворадикальные, могут выбрать что-то по своему вкусу. Вызывая тени прошлого, «новые правые» пытаются облечь их в плоть будущего — именно это более всего и настораживает.
К счастью, во Франции нашлись новые силы, которые не ушли от спора с ними — ни от научного, ни от идеологического.
В Национальном институте демографических исследований я встретился с заведующим отделом генетики Альбером Жаккаром. Во Франции именно он возглавил борьбу против социобиологни и ее использования «новыми правыми» и ультраправыми, так же как в Америке биологи Стефен Гоулд и Ричард Левонтин. Что заставило этого крупного ученого броситься в политическую борьбу? Его лицо, обрамленное седой бородкой, встречаешь повсюду: в газетах и на телевидении, в движении «Призыв ста»[61] и Национальном комитете по этике, на симпозиумах католиков и коммунистов, на научных коллоквиумах…
— Я не принадлежу ни к какой партии, — тихо говорит он, — и никогда не принадлежал. Я католик, был им и остаюсь, что не мешает мне находить замечательные вещи у Маркса. Всю жизнь я был ученым-затворником, которого, кажется, ничто не могло оторвать от стола. И вот вдруг такая метаморфоза… Знаете, почему она произошла? Сейчас я четырежды дед… Вот с этого все и началось: когда я стал дедом, вдруг мне представилось, что то, о чем кругом говорят, может произойти на самом деле, — я имею в виду ядерный конфликт. Став отцом, я меньше ощущал эту тревогу, став дедом, ощутил ее очень глубоко. Постепенно мне становилось ясно, что дело не только в бомбе, которую однажды может бросить какой-нибудь маньяк. К этому объективно может привести и постепенное нагнетание расистских идей в обществе! Вот почему мало лишь участвовать в антивоенных манифестациях — нужно прежде всего разоблачать идеи, опасные для общественного здоровья. За последние два года[62] я не опубликовал ни одной новой научной статьи, но, знаете, особого сожаления и не испытываю, настолько важной мне кажется сейчас именно эта общественная просветительская работа…
— Да у вас что ни год выходит по книге! — возразил я. — Вот только за два последних года: «Создать человека», «Наследие свободы»…
— Вы их прочли? — спросил он.
— Да. Они со мной и все в закладках.
— Скажите честно, трудно понимается текст?
— Временами… Но ведь это же наука.
— Видите ли, я поставил перед собой задачу донести ее до рядовых читателей. Сейчас мне это кажется важней, чем родить еще несколько научных теорем или формул. Спекуляция «новых правых» на социобиологии меня потрясла. Спорить с ними напрямую — значило бы опуститься до их лженаучного языка. Я предпочитаю обращаться к общественности.
61
«Призыв ста» — массовое движение французской интеллигенции за мир, развернувшееся в 1935 году по призыву ста видных общественных деятелей страны.