Вирусы сильно отличаются от бактерий, и тут любой, кто заинтересовался историей медицины, может запутаться. Само слово «вирус» довольно древнее. Согласно гуморальной теории, как мы уже знаем, болезни возникали в результате внешних воздействий на организм. Считалось, что один из основных факторов окружающей среды, способный вызвать заболевание, – ядовитые испарения, или миазмы. Но была и другая причина отравления, не более внятная, чем миазмы. Она называлась «вирус». И когда в конце XIX в. были описаны бактерии, их стали считать разновидностью вирусов. Когда же была открыта отдельная категория патогенов, которые сегодня мы называем вирусами, они получили название «фильтрующиеся вирусы» – за способность проходить сквозь мелкий фильтр, который задерживал бактерий.
В дальнейшем в этой книге под словом «вирус» будут подразумеваться именно такие крошечные паразитические частицы, примерно в 500 раз мельче бактерий. Их существование было доказано в 1903 г. с помощью наглядных научных экспериментов. Однако до изобретения в 1930-е гг. электронного микроскопа вирусы никто не видел, а их биологические особенности прояснились только после открытия структуры и функций ДНК, в 1950-е гг.
Вирусы состоят из отдельных – самых важных – молекул жизни. По сути, это кусочек генетической информации, завернутый в оболочку из белка. Или, как остроумно заметил лауреат Нобелевской премии биолог Питер Медавар, вирус – это «плохие новости в белковой упаковке»{25}. Вирусы – не живые клетки, а клеточные частицы, не способные к самостоятельной жизни. В них содержится небольшое количество генов. Например, у вируса оспы может быть от 200 до 400 генов, а у человека их 20 000–25 000. Донельзя упрощенные вирусы не располагают механизмами для считывания генов, синтеза белка и обмена веществ. Сами по себе вирусные частицы не способны ни на что, в том числе и на размножение.
Вирусы – это микропаразиты, и выживают они за счет клеток, в которые проникают. Оказавшись внутри, вирус сбрасывает белковую оболочку и высвобождает свои нуклеиновые кислоты. Генетический код вируса (а он, по сути, весь вирус и есть) захватывает аппарат жизнеобеспечения клетки и дает ей команду производить вирусное потомство. Таким образом вирус превращает клетку в фабрику по изготовлению копий вируса. Причем в процессе этой штамповки вирус разрушает клетку-хозяина, в которую вторгся. Свежереплицированные вирусные частицы созревают и выходят из хозяйской клетки, чтобы атаковать соседние. Вирусы производят все больше новых вирусов и разрушают все больше клеток – для организма это может иметь тяжелые и даже катастрофические последствия, что во многом зависит от способности его иммунной системы сдержать или уничтожить захватчиков. Здесь мы наблюдаем в некотором роде антипод гиппократовского и галеновского представления о болезни: организм страдает от воздействия не извне, а от деятельности паразитического патогена, засевшего глубоко внутри. Вирусную природу имеют одни из самых опасных и исторически значимых заболеваний – оспа, корь, бешенство, желтая лихорадка, полиомиелит, грипп и ВИЧ/СПИД.
Принцип поведения вирусов породил специфическую дискуссию: можно ли считать их живыми организмами? Те, кто настаивает, что можно, ссылаются на способность вирусов передавать генетическую информацию, а это один из определяющих признаков жизни. Те же, кто придерживается противоположной точки зрения, подчеркивают, что вирусы не способны осуществлять метаболические процессы самостоятельно. В этом смысле вирусы – идеальные паразиты. Пожалуй, каждый, в зависимости от профессиональных взглядов и личных предпочтений, волен сам решить, считать ли вирусы живыми существами. В конце концов, ответ на этот вопрос имеет значение разве что в контексте богословия.
Непосредственно Variola major прежде всего отличается тем, что поражает только людей. Этот фактор решающим образом повлиял на кампанию вакцинации, которая в конечном итоге привела к ликвидации натуральной оспы примерно в 1980 г. Это первый и пока единственный случай полного и целенаправленного искоренения человеческой болезни. Одна из причин, благодаря которой это стало возможно, – отсутствие природных резервуаров, откуда болезнь могла бы вернуться к людям, вновь отыскав способ преодолеть межвидовой барьер.
25
Цит. по: Michael B. A. Oldstone, Viruses, Plagues, and History (Oxford: Oxford University Press, 2000), 8. Оригинальная цитата: Medawar P. B., Medawar J.S. Aristotle to Zoos: A Philosophical Dictionary of Biology (Harvard University Press, 1983), 275