Власти в рамках советской идеологии не могли дать выход исканиям и энергии молодежи, которая «искренне желала бороться за что-либо». В итоге, по высказываниям самих молодых людей, они стали бороться не за коммунизм, а за «прически, бороды, брюки и модные танцы», пришедшие с Запада. Кроме того, советские пропагандисты не смогли использовать в нужном для них русле характерный для молодежи «культ героя». По мнению молодых людей, советский кинематограф либо показывал «необычных людей в необычной ситуации» (т. е. такие сюжеты были нехарактерны для реальной жизни. — Ф.С.), либо в нем присутствовали «личности столь тусклые и скучные, что они не могли быть примером для подражания». В итоге одним из путей «проникновения западных идеалов в сознание молодежи» стал именно «культ героя»[319], широко тиражировавшийся в зарубежном кинематографе.
Интересно, что настроения советской молодежи имели некоторое сходство с настроением ее сверстников на Западе. Бунтарство было общемировой тенденцией — достаточно вспомнить движение хиппи, антивоенные протесты молодежи в США, студенческие бунты во Франции (в 1971 г. на совещании у Л.И. Брежнева заместитель заведующего Отделом международной информации ЦК КПСС П.Н. Решетов отмечал, что «беспокойство характерно… для молодого поколения»[320] во всем мире). Так, в молодежных волнениях 1968 г., сильно повлиявших на эволюцию западного общества, ярко выраженным был протест молодежи против ценностей старшего поколения[321] (характерно, что в свете этих событий власти СССР были обеспокоены состоянием умов советской молодежи[322]). Студенческие волнения в Югославии в том же году были вызваны отсутствием социальной справедливости и реальных свобод, протестом против бюрократизации и так называемой «красной буржуазии», против утративших свое истинное значение и девальвировавшихся в глазах общества партийных лозунгов[323] — в этих причинах прослеживается почти полная аналогия с ситуацией в СССР (отсутствие свобод, девальвация идеологии, проблема «номенклатуры»), однако в Советском Союзе до бунта дело не дошло.
Среди молодежи и других страт советского общества усиливалась «западнизация», т. е. принятие западной культуры, ценностей, образа жизни, которые в условиях середины XX в. были широко привлекательными во всем мире и вдобавок стимулировались их коммерциализацией[324]. Кроме того, в условиях СССР сыграл свою роль принцип «запретный плод сладок». Ю.Н. Щеглов сделал вывод, что медленный процесс «западнизации» в общественных «низах» начался со второй половины 1970-х гг.[325] На наш взгляд, отсчет этому процессу следует давать как минимум с середины 1940-х гг., когда вместе с демобилизованными советскими военнослужащими в СССР проникла информация о реалиях жизни на Западе. Советское руководство в те годы отмечало, что в страну стала «просачиваться реакция, капиталистическая идеология», поставило задачу следить за тем, «какое впечатление остается у солдата и офицера от пребывания в иностранном государстве», и своевременно реагировать на настроения солдат и офицеров, прибывших из освобожденных стран Европы домой. Характерно, что даже нацистская пропаганда отмечала как важный факт то, что «русский народ получил возможность узнать, что представляет собой Западная Европа»[326]. Недаром после войны в СССР развернулась жестокая борьба с «низкопоклонством перед Западом».
323
325
326
См.: