Росли также объем и темпы роста потребления услуг: если в 1965 г. население оплатило бытовых, зрелищных и транспортных услуг на сумму 8 млрд руб., то через 5 лет — уже на 22,6 млрд руб.[376], т. е. в 2,8 раза больше.
У граждан СССР менялись потребительские запросы. Они стали больше обращать внимания на качество товаров, их вкусы становились все более взыскательными. Спрос перемещался в сторону более высококачественных продуктов питания и таких дорогостоящих товаров, как телевизоры, холодильники и мотороллеры. В 1969 г. очередь на приобретение автомашины в Москве насчитывала около 30 тыс. чел.[377]
Многое из того, что раньше рассматривалось советскими людьми как «верх благополучия», теперь воспринималось «обычным». Так, жилищные условия, которые казались вполне приличными в 1950-е гг., в 1960-х гг. стали восприниматься как неважные, а то и просто неудовлетворительные. Л.И. Брежнев отмечал, что в ожиданиях людей «речь уже идет не просто о жилой площади, а об отдельных квартирах со всеми удобствами для каждой семьи». Такие тенденции были видны из-за рубежа — в июне 1968 г. британская газета «Таймс» писала, что граждане СССР — это «новые люди», которые «значительно выросли и не желают мириться с теми условиями, в которых жили раньше». В 1964 г. в 3400 жилищно-строительных кооперативах (ЖСК) состояли 260 тыс. пайщиков. В советской пропаганде звучало одобрение этой практики[378].
Кроме того, в СССР распространялся «культ западных товаров», который остро проявил себя еще в эпоху «Оттепели» (их хорошее качество в противоположность качеству отечественных обсуждалось даже в официальной советской прессе). В определенной мере продвижению этого культа способствовало создание в 1964 г. сети магазинов «Березка», зарубежный ассортимент которых воплощал своеобразный «набор мечты» советского человека[379]. Здесь можно упомянуть интересное мнение об идеологической и экономической «пагубности» «Березок», высказанное в 1967 г., как ни странно, не советским коммунистом, а туристом из Бельгии по фамилии Ментон: «Почему… в магазине «Березка» продаются товары лучшего качества за доллары по цене в 4 раза ниже обычной. Как можно допустить существование у вас таких магазинов. В конце концов, это может привести к тому, что ваш рубль обесценится, не говоря о том, что это разлагающе влияет на вашу молодежь… Это рассадник спекуляции»[380].
Автор этого высказывания в чем-то был прав. В стране расцвела «фарцовка»[381], а также нелегальные валютные операции (несмотря на то, что они жестоко карались согласно советскому уголовному законодательству). В мае 1967 г. Государственное акционерное общество «Интурист» сообщало в ЦК КПСС, что «в связи с началом туристского сезона в Москве и некоторых других городах Советского Союза значительно возросли антиобщественные проявления со стороны отсталых элементов из числа советских граждан, особенно молодежи, которые, вступая в контакты с иностранными туристами, в спекулятивных целях занимаются обменом советских денег на иностранную валюту, продажей антикварных вещей, скупкой иностранной одежды, белья, обуви и других предметов широкого потребления»[382].
С недоумением и возмущением относились к «фарцовке» ее «объекты» — иностранцы (конечно, не все, так как кое-кто из них зарабатывал на перепродаже заграничных товаров в СССР). Они не понимали, почему советские «молодые люди и даже подростки стремятся скупать иностранные вещи, валюту, выпрашивают шариковые ручки, жевательную резинку и т. д.». Гражданин ФРГ Фишер отмечал, что в Москве везде, в том числе на Красной площади, туристов «атаковали молодые люди, выпрашивавшие различные вещи и валюту… Встречались они нам также и у гостиниц «Националь», «Метрополь», на набережной М. Тореза[383] и в других местах». Турист из Аргентины Асербо (профессор, доктор политических наук) во время пребывания в Ленинграде в марте 1967 г. рассказал советскому переводчику, что к нему «на каждом шагу подходили молодые люди и просили продать им доллары». Директор финской турической фирмы «Йоэнсуу» Мяннике сообщил, что финские туристы по возвращении на родину жаловались на активные действия ленинградских фарцовщиков, которые не давали туристам свободно гулять по городу. Он заявил также, что организация охраны иностранных автобусов у гостиниц была не налажена, в результате чего после каждой поездки в Ленинград турфирме приходилось затрачивать по 100 и более финских марок на приобретение похищенных фар, замков и других деталей[384].
376
РГАСПИ. Ф. 599. Оп. 1. Д. 692. Л. 35;
377
РГАНИ. Ф. 5. Оп. 60. Д. 39. Л. 12; Там же. Ф. 10. Оп. 1. Д. 309. Л. 58;
378
РГАНИ. Ф. 5. Оп. 60. Д. 19. Л. 164; Там же. Ф. 10. Оп. 1. Д. 309. Л. 58;
379