Характерно, что 3. Бжезинский еще в период правления Н.С. Хрущева приветствовал прогнозируемое падение «моральных основ» в СССР в результате формирования «общества потребления»: «Изобилие подрывает политическую дисциплину и идеологическую ортодоксию… Если Хрущеву удастся поднять уровень жизни в СССР выше чем в США, он не достигнет коммунизм, он похоронит его»[408].
Духовные проблемы «общества потребления» отмечали в те годы представители и марксистских, и социал-демократических кругов в странах Запада. Г. Маркузе считал, что потребительская ориентация и гонка за материальными благами лишают человека социально-этического восприятия[409] действительности. П. Суизи отмечал, что «опыт развитых капиталистических стран показывает, что высокий уровень жизни, основанный на накоплении вещей для частного пользования… не создал «нового человека», а напротив, выявил худшее в «старом человеке», стимулируя жадность и эгоизм в экономически более удачливом и зависть и ненависть — в менее удачливом»[410].
Лидер ХДС и канцлер ФРГ Л. Эрхард выражал опасение, что результаты экономического развития Западной Германии могут привести к полной самоуспокоенности общества, не желающего поступаться частным ради общего блага государства. Он считал, что люди должны ощущать ответственность и причастность к достижению общественных интересов, а не замыкаться только на личном материальном накопительстве[411]. Старейший член Итальянской социалистической партии Дж. Якометти в 1965 г. сокрушался, что политические и профсоюзные вопросы больше не интересуют молодежь: «О чем мечтает молодой крестьянин? О мотоцикле, велосипеде и т. д. В одной области на юге Италии за несколько лет потребление мяса увеличилось на 17 %, телевизоров — на 300 %». Он критиковал западное «общество потребления» на примере скандинавских стран: «Порядок, социальное обеспечение, жилища и сотни других благ, и одновременно самоубийства, teddy boys[412], молодежь самая разочарованная в мире, тоска, сплин, потеря интереса к жизни». Он полагал, что «общество всеобщего благоденствия» не дает ни справедливости, ни свободы, и «в лучшем случае оно дарит подделку»[413].
Во-вторых, неравномерность благосостояния способствовала росту социальной напряженности в СССР. В обществе начало циркулировать недовольство тем, что одни группы населения «переобеспечены», а другие — не имеют возможности даже «удовлетворить прожиточный минимум»[414]. Идеалисты считали неприемлемым неравенство уровня жизни граждан страны, рассматривая растущий процесс расслоения как аномалию в жизни советского общества[415] и полагая, что из-за этого оно пришло к «начальной стадии разложения». Отрицательную реакцию вызывало не только незаконное обогащение, но и легально высокий размер зарплат у некоторых категорий работников, который воспринимался как «необоснованно завышенный» и являвшийся «нарушением социалистического принципа распределения материальных благ»[416]. Экономист И.Н. Буздалов писал, что, хотя «условия работы в разных сферах и отраслях народного хозяйства неодинаковы и было бы неправомерно ставить вопрос об уравнительной оплате в них», тем не менее «вряд ли обоснованы существующие резкие различия в ставках заработной платы»[417]. Люди возмущались, что «определенный круг писателей, художников, музыкантов получает колоссальные доходы, которые позволяют им строить многоэтажные дачи, собирать антикварные вещи, вести образ жизни, не свойственный нашему обществу». Они выражали недовольство этим и прямо («Не следует ли упорядочить систему оплаты труда работников искусств?»), и косвенно («Наши 380 тысяч библиотек забиты плохими книгами, за которые их авторы получили хорошие деньги»). Приверженцы «идеалов» считали, что «истинный коммунист не может претендовать на большее», чем прожиточный минимум, иначе он «не может быть коммунистом, так как он тем самым отрицает принцип коммунистического общества — распределение по потребности»[418].
409
412
Молодежная субкультура, в основном распространенная в Великобритании, в рамках которой выходцы из рабочего класса пытались подражать «золотой молодежи» начала XX в.
413
417
418
РГАНИ. Ф. 5. Оп. 59. Д. 30. Л. 72; Там же. Оп. 73. Д. 243. Л. 17; РГАСПИ. Ф. 599. Оп. 1. Д. 274. Л. 29.