Но есть и другая версия ответа.
Мы рассматривали не только опыт развитых стран Запада, но и самый разнообразный опыт развивающихся государств, многие из которых пытались различными способами преодолеть свою сырьевую зависимость (создавать промышленность и т.д.). Некоторые эксперименты такого рода в восьмидесятые годы еще продолжались, но те, которые закончились, закончились в основном крахом. И поэтому те эксперименты, которые еще шли, скорее всего тоже должны были закончиться крахом. Так и произошло: мексиканский, аргентинский, бразильский эксперименты ни к чему не привели (бразильский сейчас перезапущен, и посмотрим, к чему это приведет, – думаю, что ничего хорошего и сейчас ждать не следует).
Поэтому второй ответ на вопрос (он был смелым, но как гипотезу его можно было выдвинуть), почему рыночные принципы в одних случаях дают такие результаты, а в других случаях дают другие результаты, заключался в том, что экономики разные.
Не с точки зрения институционального устройства, а с точки зрения каких-то других, назовем их структурными, факторов. Есть какие-то факторы, которые нам не видны, но которые делают возможным то, что в одних экономиках рыночные принципы приводят к одним результатам, а в других экономиках те же самые рыночные принципы приводят совсем к другим результатам.
Это был вызов традиционной экономической теории, которая нам говорит, что все экономики одинаковые. Традиционно считается, что условной «Румынии» ничто не мешает, кроме лени и жадности ее элит (и, может быть, простого народа, что маскируется политкорректным термином «менталитет»), достичь уровня развития условных «США». Вся теория модернизации (по которой написаны тысячи томов) утверждает, что с точки зрения экономики, кроме препятствий, исходящих от населения и властей развивающихся государств, никаких других не существует. Экономическая теория, с которой мы имеем дело, говорит, что все экономики устроены одинаково. Конечно, есть некоторые различия, которые могут по-разному влиять на динамику, но высокий уровень благосостояния всегда достижим. Поэтому, если не получается, то виноваты румыны, аргентинцы, мексиканцы, индонезийцы (список можно продолжить), а скоро будут виноваты и китайцы. Посмотрите на прессу: приближается крах китайской экономики, и западные СМИ уже заранее готовят объяснение, что китайцы, конечно, сами виноваты, иного и ждать было нельзя. Все сами виноваты [2].
Если экономики различаются, то чем; как уловить это различие? Какой фактор различает экономики, в силу чего у них такое разное поведение и такая разная судьба? Я долго над этим думал. И вот, в сентябре 2002 года, во время одного из обычных совещаний по развитию строительного комплекса в России мне пришло в голову, какой фактор мы должны взять, чтобы понять, чем различаются экономики. Звучит он очень просто. Давайте его запишем, чтобы он был перед глазами, потому что вся лекция, да и весь курс, будет про это:
УРОВЕНЬ РАЗДЕЛЕНИЯ ТРУДА
Дело не совсем в разделении труда, разделение труда – некий маркер, указывающий на большую целостную конструкцию, ее обозначение. Эта конструкция (с учетом того, над чем я начал работать в восьмидесятые годы) мгновенно высветила все разом: на эту проблему есть ответ, на эту проблему тоже есть ответ, на эту – пока что непонятно, но что и где надо искать, уже ясно.
Поскольку речь о разделении труда, то сразу возникает несколько проблем.
Первая. Получилось как в детективе: 20 лет ломал себе голову, а потом вдруг выяснилось, что все многочисленные факты, про которые я думал, укладываются в очень простую схему; сразу понятно, кто убийца. И как в хорошем герметичном детективе, когда сыщик говорит: вот убийца, вот система доказательств, начинаешь удивляться, как же ты раньше не догадался, все же было на поверхности.
Вначале был страх: может быть, я придумал велосипед? Раз это так все понятно, раз все многочисленные факты укладываются в достаточно простую схему (потом я понял, что схема не так уж и проста). Я испытал самый настоящий ужас. Сейчас он, конечно, уже ушел, я еще раз хорошо ознакомился с историей экономической мысли. Но тогда я думал: вдруг все про это знают?! На госслужбе же не можешь глубоко погружаться в науку, далеко не все читаешь, может быть, что- то упустил. Но выяснилось, что нет, не упустил.
Да, были отдельные попытки, иногда весьма яркие, что-то сделать в том же направлении. Я о них по ходу дела буду рассказывать. Но все они так и остались эпизодами в истории экономической жизни.