Во-первых, во Франции с 1991 года тетради дневника опубликованы отдельными выпусками, по нескольку тетрадей в каждом томе; издала их частная организация «Кружок друзей Марии Башкирцевой», основанная в 1986 году, а подготовку текста и научную редактуру осуществляет Жинетт Апостолеску. До 2005 года вышло 16 выпусков, охватывающих период с 11 января 1873-го по 20 октября 1884 года. Они воспроизводят содержание всех тетрадей дневника. В каждом томе около трехсот страниц, комментарии, в соответствии с пожеланием автора, отсутствуют; выпуски снабжены только алфавитным указателем имен и краткими предисловиями.
Во-вторых, в Швейцарии в издательстве L'Age d'Homme в 1999 году вышел один том издания дневника, задуманного как шеститомное; подготовку текста и работу комментатора проделала Люсиль Леруа. Этот объемный том (больше тысячи страниц) отражает период с 26 сентября 1877-го по 21 декабря 1879 года, с 75-й по 86-ю тетрадь. В нем подробнейший подстрочный комментарий, хронология жизни Башкирцевой за 1877–1879 годы, несколько указателей, библиография. К сожалению, это издание не было продолжено.
Издание полного текста дневника Марии Башкирцевой на русском языке – дело будущего. Вероятно, такое издание будет ценно в основном для культурологов, психологов, социологов, но, возможно, заинтересует и широкую публику.
Сегодня мы предлагаем еще одну сокращенную версию дневника Марии Башкирцевой. В сущности, еще один субъективный взгляд на этот текст и на эту судьбу, еще одно нарушение авторской воли. Разумеется, как все наши предшественники, мы постарались привнести в наш труд как можно больше объективности. Каким образом?
Во-первых, каждое слово нашего перевода сверено нами по авторитетным французским изданиям (тетради с 1873 по 1879 год) и по авторской рукописи (тетради с 1879 по 1884 год). Все вставки, добавления и исправления, сделанные в рукописи чужой рукой, устранены. Поэтому беремся утверждать, что все в предлагаемом тексте принадлежит именно Марии Башкирцевой, а не ее редакторам. Все, вплоть до разбивки на предложения и абзацы, которую мы возвращали к авторской, исходя из того, что это помогает сохранить живую интонацию автора.
Во-вторых, мы в меру сил попытались исправить нарушенные пропорции, добавив в текст нашего перевода то, что не входило в прежние издания: немного печальной семейной истории, которая разыгрывается параллельно истории Башкирцевой и ее таланта, немного ее светских, политических и житейских впечатлений, не имеющих отношения к святому искусству, а также кое-что нелестное, что пишет она о себе. Мария Башкирцева, вопреки распространенному мнению, не позировала и не приукрашивала себя. Эту сторону дневника мы тоже попытались в какой-то степени отразить. К сожалению, поскольку дневник огромен и невозможно было вместить все в одну книжку, вне поля нашего зрения остались многие стороны ее жизни: отношения с подругами, какие-то увлечения, розыгрыши и мистификации, посещения гадалок и предсказателей, маскарады в Опере и т. п. Личность Марии Башкирцевой намного сложнее и противоречивее, чем она представлена в существующих публикациях дневника, включая и нашу, и более полное с ней знакомство еще впереди.
В-третьих, мы указали в тексте решительно все купюры. Они обозначены многоточием в ломаных скобках.
Любознательных читателей отсылаем к следующим изданиям:
1. Bashkirtseff, Marie. Mon journal / Transcrit par Ginette Apostolescu; préf. de Pierre-Jean Rémy. Cercle des amis de Marie Bashkirtseff, en XVI volumes. 1995–2005.
2. Marie Bashkirtseff. Journal. Edition intégrale. 26 septembre 1877 – 21 décembre 1879 / Texte établi et annoté par Lucile Le Roy. Lausanne: L'Age d'Homme, 1999.
Основная рукопись дневника Марии Башкирцевой хранится в Парижской национальной библиотеке, в отделе рукописей, шифры N. A. Fr. 12304–12389. Тетрадь 89 находится в Ницце, во дворце Массена.
Если бы я была королевой…
Дневник
К чему лгать и притворяться? Конечно, я хочу, да и надеюсь, пожалуй, тем ли, иным ли способом остаться[5] на этой земле. Если не умру в молодости, надеюсь остаться как великая художница; а если умру молодой, хочу оставить дневник, и пускай его издадут: не может быть, чтобы это было неинтересно. Но разве мысль о том, что его издадут, не портит, то есть не уничтожает сразу, единственного достоинства такой книги? А вот и нет! Прежде всего, очень долго я писала, не мечтая о том, что меня станут читать, и потом: да, я надеюсь, что меня прочтут, потому-то и пишу совершенно откровенно. Если в этой книге не будет строгой, полной, неукоснительной правды, в ней нет никакого смысла. Я не только все время говорю, что думаю, но ни разу, ни на единый миг не пришло мне в голову скрыть что-нибудь, что выставит меня в смешном или неприглядном виде. Да и потом, я слишком себе нравлюсь, чтобы сама себя подправлять. Поэтому, снисходительные читатели, вы можете быть уверены, что на этих страницах я вся, целиком выставила себя на ваше обозрение. Я, может быть, представляю для вас скудный интерес, но не думайте, что это я, – думайте, что просто человек рассказывает вам обо всех своих впечатлениях с самого детства. В таком человеческом документе много интересного. Спросите г-на Золя, или г-на де Гонкура, или даже Мопассана!