На рынке недвижимости стояло затишье, и Рэйчел пришлось всерьез задуматься о новом жилище. Покупая это старое здание, она предполагала сдавать его в аренду. Из него можно было сделать вполне приличную однокомнатную квартиру. Потом они с Мэлом поженились, и она отложила эти планы.
На пороге стоял не бригадир. Это был Тони Салерно. Он поднял воротник плаща, защищаясь от пронизывающего ветра. Когда он заметил ее, белозубая улыбка озарила его загорелое лицо. Она вежливо и дежурно улыбнулась в ответ. Он был одним из лучших клиентов ее магазина, одним из редких покупателей, для кого она откроет пораньше.
— Доброе утро, мистер Салерно.
— Доброе утро, дорогая.
По коже Рэйчел пробежали мурашки. Тони был очень красив: темные волосы, карие глаза, чувственные губы. В его речи звучали сексуальные нотки итальянского акцента — он иммигрировал в Штаты из Флоренции вместе с матерью, когда ему было тринадцать лет.
Он никогда не был обделен женским вниманием, видимо, поэтому частенько покупал дорогие безделушки — для многочисленных дам своего сердца.
В магазине его прозвали благодетелем. Однако при общении с ним Рэйчел всегда чувствовала себя немного неловко.
Она впустила Тони в магазин и поправила прическу, стараясь не думать, как долго уже не была в парикмахерской.
— Какой сюрприз, мистер Салерно, — произнесла она.
— Приятный, надеюсь? — Прежде чем она успела ответь, он пожурил ее: — Сколько раз я просил называть меня Тони?
Раз шесть, не меньше, но Рэйчел предпочитала вежливое обращение, которое придавало их отношениям деловитость и сохраняло дистанцию. Для этого мужчины флирт был как воздух. У нее работали четыре сотрудницы, все женщины, и все они сходили по Тони с ума. А Рэйчел нет. Замужние женщины не влюбляются. Она нахмурилась, вспомнив, что больше не замужем.
— Вы нахмурились, — заметил он.
— Пытаюсь вспомнить, когда вы были у нас последний раз, — солгала она. — Несколько месяцев назад.
— По меньшей мере девять. Очень, очень давно. — Он плавно скользнул по ней взглядом и пробормотал: — Che bella[1].
Рэйчел тихо вздохнула. Если бы кто-то догадался разливать по бутылкам этот сексуальный акцент и продавать как афродизиак, он стал бы миллионером. А тут еще голос перешел в хрипловатый шепот, когда Тони спросил:
— Вы скучали по мне?
Снова по телу побежали мурашки.
— Конечно. Вы же один из моих любимых клиентов.
К тому же его спонсорство поможет с ремонтом.
Тони ухмыльнулся в ответ на ее дипломатическую уловку:
— Ваш муж — счастливый человек.
В прошлом он уже неоднократно произносил эту фразу. Может, стоит его поправить? Рэйчел улыбнулась и предпочла не делать этого. Она скрестила руки на груди. Тони оценивающе смотрел на нее, как бы изучая. Он казался очень спокойным, а она украдкой нервно покусывала губу.
— Давайте я повешу ваш плащ, — предложила Рэйчел.
— Спасибо.
— Вы сегодня очень рано.
— Сбился с ритма в полетах. Только вчера вернулся в город. Никак не мог уснуть. Уже давно на ногах. — Его улыбка стала извиняющейся. — Я увидел свет в вашем магазине, когда шел в булочную за выпечкой, и решил рискнуть — вдруг вы впустите меня немного пораньше? — Он пожал плечами.
— Я сама сегодня рано. Люблю быть первой. Я варю кофе и расслабляюсь в одиночестве.
— Тогда я действительно должен поблагодарить вас за то, что пожалели меня.
«Такой мужчина, как Тони Салерно, может вызвать разные чувства. Только, пожалуй, не жалость», — подумала Рэйчел.
Вешая плащ, она уловила запах парфюма Тони. Аромат был чувственным, сексуальным, волнующим. Ей снова вспомнился разговор с сестрой.
Тони Салерно мог прогнать депрессию.
О чем она думает?
Рэйчел с виноватой улыбкой повернулась к Тони. У нее немного перехватило дыхание, когда она произнесла:
— Я боюсь, выпечки у меня нет, но вот кофе готов. Не хотите чашечку?
— С удовольствием, спасибо.
— Черный, — добавила она.
Он улыбнулся:
— Вы не забыли.
Это была ее работа — запоминать привычки и предпочтения своих лучших клиентов. Тот факт, что Рэйчел было все равно, какой кофе предпочитают остальные постоянные покупатели, ровным счетом ничего не значил.
Она пошла в комнату отдыха. Вернувшись через несколько минут в торговый зал, увидела, что Тони сидит на высоком металлическом табурете у стеклянного стеллажа с ее дизайнерскими работами.
Хоть он и утверждал, что страдает от смены часовых поясов, выглядел он безупречно. Никаких кругов под глазами. И волосы лишь слегка взъерошены, а не растрепаны. Он всегда хорошо одевался, будь то повседневные джинсы, официальный костюм или шикарный смокинг. Сегодня на нем были бежевый свитер — наверняка из кашемира — и черные габардиновые брюки, которые стоили, возможно, больше, чем ежемесячная выплата ипотеки магазина.