— Сдурел? Если мы на дачу уедем, квартиру вынесут дочиста! — я непонимающе посмотрел на Айвара.
— Роберт, если ты не понял, то объясню ещё раз, — он посмотрел на меня, как на ребёнка. — Скоро здесь будет очень херово, и вещи — это самая маленькая потеря, какая может случиться.
— А мне-то что делать? — подал голос Томас. — У меня даже оружия нет!
— Собирай вещи и едь в деревню или на дачу, мы-то здесь при чём? — пожал плечами Айвар. — Или ты рассчитываешь на нас? Извини, у самих дела не лучше.
Когда сосед ушёл, мы уселись на кухне и задумались.
— Ты чего с ним так?
— Роберт, ты вроде не дурак, ситуацию-то обдумай, прикинь глазами по приборам! Какие, блин соседи — тут такое начинается, самим бы выжить! Блин, какой я дурак, ведь ты уговаривал меня лицензию на оружие взять, сейчас хоть дробовик какой-нибудь на руках был. Инга, дура такая, попёрлась в эту Америку, — резанул он.
— Думаешь, она сможет вернуться в Литву? — спросил я.
— Ты знаешь, Робби, я реалист, — на его скулах заиграли желваки. — И молю Бога, чтобы она была жива, не смотри, что неверующий. Но надо смотреть правде в глаза — из Штатов она сюда не доберётся. А за твоей семьёй поедем вместе, один ты не доедешь.
— Спасибо Айвар. Я…
— Не надо, Робби. Сколько мы знаем друг друга? Уже лет двадцать, или больше? Зачем тогда нужны друзья, если не для таких ситуаций? Помнишь, ты мне рассказывал историю джигита и его друзей? Кстати о джигитах, надо транспорт искать для такой поездки. Наши машины для путешествия в этих условиях непригодны.
— Боюсь, что скоро весь город будет уставлен никому не нужными машинами.
— Вейз мир, Робби… Я даже не имел мыслей, ще ви человек с мелкоуголовными наклонностями, — Айвар прищурился. — Ви таки умеете угонять машины и смогёте завести машину без ключей? Говори уж, халамидник, могёшь или не могёшь?
— Нет, без ключей не смогу. Думаю, найдётся много брошенных с ключами. Будем искать нормальный транспорт и переселяться на дачу? — спросил я.
— Да, Робби, полагаю, самое время. Город — не лучшее место; его придется делить с зомби, обезумевшими жителями, бандами мародёров и бандитов.
— Тогда нечего тянуть кота за все подробности, поехали осмотримся.
Роберт. 25 марта, полдень
Движение на улицах оживилось, — часто проезжают доверху нагруженные автомобили, жители покидают город. Кто-то едет на дачу, кто-то — к родственникам в деревню. Было слышно, как за стеной второй день подряд ругаются соседи, никак не могут решить — уезжать или остаться. Многие останутся, очень многие… Одним будет жалко бросить нажитое «непосильным трудом», а другим просто некуда ехать. Вдруг за окном что-то глухо грохнуло, и следом раздался выстрел. Аккуратно выглянув в окно, мы увидели, как BMW заблокировал дорогу старенькому Фольксвагену, который, пытаясь избежать столкновения, врезался в столб. Из машины выскочили трое бритоголовых и бросились к Фольксвагену; у одного из них я увидел в руках какое-то ружьё.
А вот хер вам в глотку, господа! Потом я буду часто вспоминать этот момент, пытаясь понять, что же меня толкнуло — стрелять на поражение. Почему с такой лёгкостью принял решение — убивать. Не ранить, а именно валить наглухо. Не знаю, до сих пор не знаю. Это не обычная злоба и не только желание спасти этих попавших в беду людей, нет. Скорее другое — осознание, что ответственность за это мне не грозит. Но размышлять я буду позже, а сейчас, чуть приоткрыв окно на кухне, я метнулся в спальню и схватил лежащий на кровати Ремингтон. Вернулся, пристроил сошки на подоконнике и бросил Айвару:
— Это, конечно, не зомби, а простые бандиты, но думаю, что это равноценные мишени, и совесть меня не замучит. Бери Сайгу, если будет нужно — стреляй поверх голов, но только по команде, там гражданские, не зацепить бы!
Айвар кивнул, схватил стоявшую у стола Сайгу и устроился у соседнего окна. Лязгнул затвором:
— Готов! Но учти, последний раз я стрелял полгода назад, когда с тобой на стрельбище ездил.
— Вот и потренируешься заодно. Dirbam, kolega![12]