— Товарищ полковник, как вы оцениваете действия старшего лейтенанта?
Не меняя выражения лица, шеф скучным голосом выдал казенную скороговорку:
— Старший лейтенант Уманская зарекомендовала себя как ответственный и компетентный работник. Несмотря на то, что это ее первое самостоятельное дело, она справляется с поставленной задачей.
— Не считаете, что в данном случае ей бы не помешал более опытный напарник? Experimenta est optima rerum magistra[3].
Впервые в словах Советника промелькнули человеческие нотки и неподдельная заинтересованность. Странное дело, но, похоже, его настроение улучшалось с каждым сказанным словом. С чего бы это?
— Кстати, кто еще с вами работает по делу? — вдруг резко обернувшись в мою сторону, спросил Советник.
Я не сразу поняла, что вопрос адресован мне. Вот же, подловил в тот момент, когда я задумалась и отвлеклась. Так нельзя, быстро соберись, — сказала я себе и сразу почувствовала, как напрягся Шеф. Такой простой вопрос, но почему же полковник считает его опасным?
«Не глупи», — вспомнила я наставления Ремезова перед аудиенцией. Постараюсь, Антон Владимирович. Постараюсь.
— Непосредственно со мной работает один из лучших и опытнейших оперативников отдела Александр Демин, — неторопливо начала я, взвешивая каждое слово. — Оперативники, ведущие наблюдение, также являются высококвалифицированными и опытными работниками. За информационное обеспечение отвечает Леонид Ганич — начальник группы информации.
— Все?
— Да, все.
— Excellenter[4]. В самое ближайшее время я подключу к поискам свою группу. Больше я вас не задерживаю.
Бесшумно открылась дверь, за которой возник наш безмолвный провожатый. Под дверью он подслушивал, что ли? Теми же длинными коридорами мы направились к выходу.
— Как прошло? — спросил Егор.
Потягиваясь и зевая, он вылез из моей машины. Шеф махнул рукой своему водителю, дождался, пока тот принесет бутылку минералки, и жадно присосался к горлышку. Опустошив бутылку, полковник шумно выдохнул, смочил остатками воды затылок и только тогда ответил:
— Неплохо. Во все расставленные для нее ловушки Анна угодила.
— Какие еще ловушки? — оторопела я. — И что значит — «расставленные для нее»? Да он даже не знал, кто я такая! Секретаршей обозвал, за дверь выставить собирался…
Егор улыбался, а Ремезов продолжал пыхтеть и отдуваться как после долгого спарринга в тренажерном зале.
— Знал. Все он про тебя знал. Наверняка перед беседой ему вот такое досье на тебя подготовили, — ласково сказал Егор, широко разведя руки.
Я возмущенно фыркнула.
— Девочка моя, — устало произнес полковник. — Ты попалась на самую простую манипуляцию. Обозвав тебя «секретаршей» и попытавшись выдворить из кабинета в самом начале разговора, Советник вывел тебя из равновесия. И получил ослабленное внимание, излишнюю эмоциональность в разговоре, повышенную нервозность — все то, чего и хотел. Ошибки с твоей стороны были обеспечены.
Я почувствовала, как стыд краской разливается по моим щекам. Как же я не поняла сразу! Ведь всем этим психологическим штучкам меня обучали. Натаскивали и вбивали в подкорку не один год. И как самой скрытно воздействовать на людей, и как распознать скрытые манипуляции, и как противостоять им. И куда только делись все знания и умения в один момент?! Более того, теперь, когда мне сказали об этом, я удивлялась, почему не поняла, что моим поведением управляют. Ведь все признаки были налицо — чрезмерный, ничем не обоснованный разнос, построенный исключительно на эмоциях, без единого аргумента, настоящая психологическая агрессия со стороны Советника. И свои чувства при этом — неловкость, обиду, желание оправдаться.
Словно прочтя мои мысли, Шеф сказал:
— Ты не могла допустить, что столкнешься с таким в Кремле, поэтому и попалась. Однако, чем выше ставки и серьезнее люди, тем коварнее их методы.
— Я сильно подвела вас?
Эти слова дались мне нелегко.
— Ничуть. Ты справилась отлично.
— Но… Получается, вы заранее просчитали этот разговор и мое поведение?
Полковнику удалось меня удивить.
— Скажем так, на сто процентов я не знал, но нечто подобное предполагал и был готов к такому повороту. Мне хотелось как можно дольше сохранить в тайне от Советника участие Егора в этом деле и наше внимание к Санаторию. Сейчас у нас есть фора. Хоть и небольшая, но есть. Я доволен. Будь довольна и ты.
Так вот зачем я была нужна — отвлечь внимание от Егора. А я-то, дуреха, размечталась — первое самостоятельное расследование, лидерство в группе… Нет у тебя ни расследования, ни тем более лидерства, — с горечью подумала я. — Ты даже не фигура в этой игре, ты всего лишь занавес, за которым разворачивается действие.