Валерий Дымшиц
ПРЕДИСЛОВИЕ РЕДАКТОРА ОРИГИНАЛЬНОЙ СЕРИИ
Впервые я встретила Дова Ноя в книге — точнее, в примечании.
Я составляла сборник еврейских народных сказок, просматривая сотни историй в различных антологиях и в первоисточниках. Тогда-то я и наткнулась на ссылку с непонятной аббревиатурой IFA, за которой следовал номер. Потом эта же аббревиатура попалась в следующем примечании, а потом в еще одном и еще одном. Честно говоря, без нее не обходилось большинство современных антологий еврейских сказок, которыми я пользовалась. Исследовав вопрос, я выяснила, что IFA — это сокращение от Israel Folktale Archive (Израильский фольклорный архив — ИФА) и что это самое большое в мире собрание еврейских сказок, записанных от носителей устной традиции. А еще я узнала, что это сокровище возникло благодаря одному-единственному человеку — Дову Ною.
Некоторое время спустя я встретила сказителей, которые проводили дни и недели в ИФА, ища материалы для своих книг. Я слышала, как они пересказывают истории, найденные в ИФА, добавляя к ним что-нибудь от себя. Рассказывали они и о том, как встречались с Довом Ноем. И мне стало совершенно ясно, что этот израильский профессор — никому неизвестный еврейский герой и что его усилия внесли неоценимый вклад в сохранение еврейского устного наследия, не менее ценного, чем святые книги, которые на протяжении столетий почитал еврейский народ. Единственное отличие состояло в том, что такие устные истории редко появлялись в печатном виде и поэтому ученые почти не обращали на них внимания. До недавних пор эти истории странствовали по миру в тюках, вьюках и фартуках амхо1 простых евреев, когда те бродили по пяти континентам, переживая тяготы изгнания двухтысячелетней давности. Поскольку эти истории передавались из уст в уста среди народа, а не среди прославленных раввинов или глав общин, они не попали в поле зрения «традиции». Их не изучали в иешивах и религиозных школах, не рассказывали у стола в субботу или с синагогальной кафедры, не печатали в сфорим, молитвенниках и даже в бихлех2. Если сравнивать нормативный иудаизм с «универсальной валютой», то эти истории — аналог «местных денег», которыми с энтузиазмом пользовались еврейские торговцы, рабочие, лавочники и нищие, молодые и старые, образованные и безграмотные, на рынке, на семейных торжествах, дома или в кофейнях. Удивительным образом Дов Ной понял это, будучи всего лишь магистрантом, специализирующимся на фольклоре, в университете Индианы, и решил посвятить жизнь спасению этих историй, пока они не исчезли окончательно. Первым шагом, который он предпринял, чтобы достичь своей цели, было основание в 1955 г. Израильского фольклорного архива в университете Хайфы. Сегодня архив носит его имя.
Мне наконец представилась возможность лично встретиться с Довом Ноем, когда я впервые оказалась в Иерусалиме на Международной книжной ярмарке в 1991 г. в качестве главного редактора Еврейского издательского общества (ЕИО) — тогда я только-только заняла эту должность. Мои друзья, любители сказок, рассказали мне о «понедельничных вечерах» у Дова Ноя — собраниях, проводимых каждую неделю в его квартире на четвертом этаже в доме без лифта. История «понедельничных вечеров» насчитывала уже несколько десятков лет. Там всегда рады гостям, убеждали меня друзья, если гости приходят с интересной историей, которой хотят поделиться. В тот вечер, когда я была у Дова, в его скромной гостиной собралась разношерстая компания: было несколько израильтян, но большую часть гостей составляли люди, прибывшие в Иерусалим по делам или находившиеся тут проездом. Мы сидели вокруг низенького кофейного столика на складных стульях и видавших виды креслах, щелкали фисташки, а Дов руководил происходящим, которое нельзя было назвать иначе, чем «фольклорная импровизация»: мы по очереди представлялись, коротко сообщая, откуда приехали, а затем рассказывали сказку, песню, случай из жизни или небольшую автобиографическую историю. Дов часто нас прерывал и объяснял происхождение фамилий, названий местечек или деревень, откуда были родом чьи-нибудь родители, определял, где оригинал народной песни, а где ее региональный вариант, комментировал народные сказки, рассказывая, например, о том, как сюжеты сказок мигрировали из общины в общину и в процессе изменялись. Беседа шла сразу на нескольких языках: иврите, идише, английском, русском, румынском. Дов одинаково хорошо говорил на них всех, параллельно переводя реплики других участников, чтобы мы могли понимать друг друга.
2
Сфорим (