В результате мистера Себастьяна и еще 14 геев (большинство из них даже не знали друг друга) обвинили в организации садомазохистского гей-сообщества. Своими обвинительными приговорами судья Рент создал прецедент, согласно которому любой садомазохистский акт был незаконным, поскольку никто не может добровольно быть жертвой насилия. Когда в 1992 году дело дошло до апелляции, главный судья Лейн оставил приговоры в силе, хоть и снизил сроки пятерым обвиняемым. Лейн расширил понятие насилия, включив в него укусы и царапины во время секса, а также шлепанье партнера. После этого полиция навестила редакцию лондонского журнала о спанкинге[159]. «Подсудимых вызвали в суд, чтобы они ответили за серию никак не связанных случаев, которые были злонамеренно объединены вместе и представлены как „заговор садомазохистов“, – рассказывает Пи-Орридж. – Эта пародия на правосудие и охота на ведьм были призвана отвлечь британцев от лицемерия Тэтчер; попытка правых криминализовать любой нетрадиционный образ жизни только потому, что он нетрадиционен». Он также приводит собственную теорию: высший класс выступил против «демократизации» садомазохизма, так как был возмущен популяризацией прежде эксклюзивных фетишистских практик.
Несмотря на свидетельства того, что мистер Себастьян занимался своим законным бизнесом, его признали виновным в нанесении телесных повреждений и приговорили к 15 месяцам заключения с отсрочкой на два года. Этот прецедент установил, что законно иметь только декоративный пирсинг: все, что могло способствовать сексуальному «удовлетворению садомазохистского либидо», теперь было вне закона. Пи-Орридж считает, что был исключен из дела, потому что его присутствие ослабило бы версию о гей-заговоре и переключило внимание СМИ, позволив ему «использовать это ханжество для раскрытия больной псевдоморали истеблишмента». Судья Рент изо всех сил делал вид, что суд не был направлен против геев. «Это не охота за гомосексуалами, – сказал он. – За незаконную деятельность перед судом предстанут и гетеросексуалы, и бисексуалы». По его словам, суд просто провел границу между «тем, что приемлемо в цивилизованном обществе и что нет».
Находясь в Таиланде, Пи-Орридж понимал, что если вернется в Британию, то будет немедленно разлучен с семьей. В конце концов эти неприятности привели к разводу с Паулой. Он до сих пор живет в изгнании в США[160], хотя после 1999 года провел в Британии серию концертов. «После показа Dispatches адвокат предупредил Слизи и Бэланса, что их вызовут на допрос, – рассказывает Тибет. – Насколько я понимаю, проблема заключалась в тех кадрах, на которых Дженезис режет меня, а я режу Бэланса. Изменения в законе означали, что это рассматривается как нанесение телесных повреждений, даже если люди были согласны. Очевидно, вся история с Dispatches – просто позор, но причина заключалась в том, что Дженезис нажил себе много врагов в самых разных кругах, включая полицию, из-за подрывной деятельности TOPY и, как мне рассказывали, выступлений против Брайтонского дельфинария. Многие точили на него зуб, в том числе внезапно появившиеся христианские фундаменталисты из Америки. Они повсюду видели ведьм, колдунов, сатанинское насилие над детьми – даже в вещах, вообще никак не связанных с этим, каких-нибудь детских игрушках. Была удивительная книга под названием „Turmoil In The Toybox“ о сатанинском влиянии любой игрушки, какую вы только можете себе представить: главным образом Dungeons & Dragons[161], но также о совершенно невинных вроде My Little Pony. Учитывая, что они находили сатанинские происки в подобном, „First Transmission“ стал для них просто подарком судьбы».
161
Популярная настольная ролевая игра в сеттинге фэнтези с колдовством и монстрами: в 1970–1980-х была источником моральной паники в консервативных медиа. Про «вред» D&D был даже снят игровой фильм «Mazes and Monsters» (1982), в котором сыграл первую большую роль Том Хэнкс.