Пока Стэплтон ремонтировал здание, они поселились в старом автобусе, стоявшем в саду перед домом. Сегодня семья живет в просторной, созданной своими руками усадьбе в визионерском духе, окруженной полями, на которых пасутся козы и лошади, – она способна посоперничать с такими постройками художников-аутсайдеров, как Райский сад Говарда Финстера[134], Башни Уоттс[135] Саймона Родиа и тайный парк Нека Чанда[136]. Не просто жилье, а эксперимент со временем, полностью отрезанный от современности, это место настолько точно отражает творчество Стэплтона, что вполне может называться его лучшим творением.
Входя в ворота под огромными нависающими деревьями, вы видите маленький зеленый почтовый ящик с названием «Кулурта». Рядом, встроенный в раму ворот, располагается причудливый миниатюрный грот, усеянный голубыми камешками и кривыми глиняными фигурками. По правую сторону от ведущей к дому тропинки стоит деревянная мойка, подле которой на веревке, прикрепленной к стойлу со снаряжения для верховой езды, сушится одежда хипповых расцветок. Стены украшают прилепленные спиралями пластиковые бусины и пивные крышки, напоминающие паутинки из разноцветных леденцов. В саду перед домом Стэплтон построил домик на дереве, куда можно забраться по железной лестнице или веревочной раме, а вокруг развесил старые канделябры и светильники. Асбестовую крышу главного дома уже давно сменил гофрированный металл, над которым возвышается дымоход из битых черепиц. Самая восхитительная пристройка – мастерская Стэплтона. Несмотря на хаотичный вид, при ближайшем рассмотрении становится понятно, насколько организованно и последовательно действовал ее создатель. Полки уставлены старыми банками из-под варенья (всего около шестидесяти), каждая из которых наполнена гвоздями или винтами определенного размера. С потолка свисают расположенные по величине удлинители; противоположная стена занята банками с краской. Вокруг висит много экспонатов, составлявших часть инсталляции Стэплтона и Тибета в лондонской галерее The Horse Hospital в 2002 году, наиболее впечатляющим из которых является огромный рогатый череп, окрашенный в зеленый цвет и обернутый полосками гибкого металла. Называется он «Портрет Бэланса». Рядом, подпирая пыльное издание полного собрания сочинений Шекспира в кожаном переплете, стоит выпотрошенная статуя Христа с птичьим черепом вместо головы, над которым, словно стражи, болтаются страшноватые куклы. Все это похоже на крошечный музей макабра, колдовское место.
Парадная дверь в главном здании открывается в гостиную и кухню с огромным каменным камином в центре. В западной части дома находится кабинет Роджерсон, где она занимается гомеопатией, с письменным столом у массивного трапециевидного окна, сделанного, подобно мозаике, из сотен осколков разного размера и цвета. В стенных нишах множество растений, а на нескольких изящно изогнутых столиках покоятся ее ноутбук и рабочая литература. На втором этаже расположены спальни, а в восточной части – за толстой деревянной дверью с изображением чего-то вроде психоделической вульвы, выглядящей как нечто среднее между обложками Love’s Secret Domain Coil и Spiral Insana Nurse, – студия Стэплтона, столь же клаустрофобная, как его старая спальня в Финчли.
«Думаю, Стива описывает слово „автоном“, – говорит Роджерсон. – Его не всегда развлекает мир, поэтому он развлекает себя сам. В каком-то смысле это довольно эгоистично, ведь автоном означает „для себя“. В музыке Стива я вижу его самого. Я интерпретирую это так: в детстве он сделал себе эту спальню, чтобы спастись от тяжелой семейной жизни, в которой для чувствительного ребенка было слишком много ссор. С самого детства его тянуло к творчеству. Он разводил кактусы, великолепно рисовал. Школьные учителя заметили его таланты и познакомили с причудливой музыкой. Это было важнейшим событием, поскольку они открыли ему путь, в который он отправился еще подростком и объездил всю Европу в поисках странной немецкой музыки. Это подпитывало его. Он был крайне индивидуален. Страсть к маленьким комнаткам он пронес через всю жизнь. Очень символично, что, когда мы еще жили в автобусе, первым, что он обустроил в доме, была студия. Ему нужно свое гнездышко, где он будет чувствовать себя в безопасности вдали от шума и суеты окружающего мира. Думаю, в определенном смысле его творчество – это стратегия выживания посреди окружающих нас сложностей».
134
Говард Финстер (1916–2001) – американский художник-аутсайдер. В возрасте 59 лет получил видение от Бога, что должен создать пять тысяч священных картин. В итоге нарисовал почти десять тысяч. –