Все это не препятствовало, впрочем, средневековым правителям широко пользоваться, наряду с «законными» обрядами церкви, также и еретическими услугами чародеев. Перестраховаться на всякий случай никогда не мешает! Ни один европейский король, герцог или владетельный князь не обходился, в частности, без консультации с астрологами, то есть предсказателями судьбы «по звездам». Даже Церковное государство со столицей в Риме держало при себе штат астрологов. С ними, не обращая внимания на библейские запреты, советовался сам римский папа…
Восемнадцатый век принес магам и волшебникам еще большую свободу действий. Упадок и духовный маразм старого режима в Европе создали повышенный спрос на чародейство со стороны тех, кто со страхом смотрел в будущее. Шатались стены феодально-крепостнических бастилий. Трещали троны. И естественно, что в этой обстановке как рыба в воде чувствовали себя шарлатаны-гадатели, телепаты, ясновидцы и прочие хранители «тайн Востока». О таких знаменитостях той эпохи, как «граф» Калиостро, его ученица мадемуазель Ленорман или австрийский лекарь Франц Месмер, написаны романы, поэмы, исторические исследования. Волшебникам и чародеям при версальском дворе последних Бурбонов жилось столь же привольно, как через сто с лишним лет Распутину при последнем Романове или — еще через треть века — «ясновидцу» Гануссену при гитлеровской клике. Это — исторически закономерные явления одного и того же повторяющегося типа. Во Франции якобинская революционная власть в 1793 году арестовала знаменитую Ленорман, и в полицейском докладе говорилось по этому поводу следующее: «Некая м-ль Ленорман избрала своей профессией гадание на картах, кофейной гуще, яичном белке, на пепле и на воде, отраженной в зеркале. Она обзавелась в Париже большой клиентурой, состоящей из болванов первого сорта (imbeciles du premier rang)». Но парижская полиция поторопилась. После контрреволюционных переворотов 9 термидора и 18 брюмера гадалка была освобождена, так как среди «болванов первого сорта» оказались неожиданно такие высокопоставленные лица, как министры Фуше и Талейран, князь Меттерних и жена маршала Жюно. К услугам Ленорман обращались также герцог Веллингтон, персидский посол и мать будущего короля Луи-Филиппа. Некоторым из своих клиентов прорицательница вручала (за соответствующее вознаграждение) волшебные жезлы. Предполагалось, что они поведут своих владельцев «по дороге славы». Один такой жезл госпожа Ленорман неосторожно презентовала Наполеону, и это было как раз незадолго до русской кампании. Вместо дороги славы в данном случае последовали Бородино, Ватерлоо и остров Святой Елены. Деятельность мадам Ленорман, впрочем, успешно продолжалась вплоть до июльской революции 1830 года.
К середине XIX столетия в капиталистической Европе возникает для колдовства и магии новая ситуация. Их начинают преподносить от имени науки, вербовать для этой цели людей самой науки.
АНГЕЛЫ И ИНЖЕНЕРЫ
Смешение занятий наукой с шаманством и магией само по себе не ново. Ведь и колдуны дикарских времен были не только фокусниками, но и наблюдателями природы. Общение с мифическими духами переплеталось у них, как мы видели, с первобытной медициной (лечение травами, внушение, гипноз), с запоминанием примет погоды. Ассирийские и египетские жрецы в эпоху фараонов тоже были мастерами не одних лишь иллюзионных фокусов и колдовских ритуалов. Под контролем жрецов были наблюдения за небесными светилами, изучение химических процедур (плавка, растворение, выпаривание), занятия математикой. Все это зачисляется иногда под рубрику «тайных» или «оккультных».[9] знаний и утверждается, что среди «тайн Востока» было якобы нечто такое, что неизвестно современной науке. Историки естествознания давно опровергли эту нелепую претензию.[10] Историки достаточно подробно выяснили, что под покровом жреческих тайн скрывались фактически довольно скромные зачатки астрономии, химии и математики. Все это, притом, в сочетании с мифами и суевериями дикарских времен.
Средневековая Европа также дает нам примеры своеобразного переплетения магии с научно-технической практикой.
Церковь монополизировала «духовные» ритуалы, по она же была и крупным владельцем земельных угодий, содержала армии, управляла ремесленными цехами. Все это требовало не магии, а технических знаний, и церковь сосредоточивала в своих руках исследование реальной природы. Из средневековых монастырей вышли такие светочи подлинной науки, как Роджер Бэкон, Джордано Бруно, Николай Коперник. А великому астроному XVII века Иоганну Кеплеру пришлось совмещать свои занятия небесной механикой с такой разновидностью магии, как гаданье по звездам (астрология). Он делал это — как сам объяснял — внутренне посмеиваясь над «гороскопами» (мнимыми предсказаниями судьбы исходя из расстановки планет). Он рассматривал. гороскопы как нелепое суеверие, рассчитанное на невежественного потребителя. Но требовательными заказчиками гороскопов были тогдашние правители из императорского дворца в Вене. Да и не будь этих заказов, Кеплер не смог бы материально существовать, занимаясь одной астрономией…
Другой пример своеобразного «совмещения профессий» — биография известного уже нам Эммануила Сведенборга. Деятельность этого собеседника ангелов, как говорилось, протекала в Швеции в XVIII столетии. По основной своей специальности он был инженером, строителем шлюзов и каналов. Ему принадлежали также серьезные исследования морских приливов, труды по алгебре, изобретения, относящиеся к военной технике. Он состоял членом многих академий, в том числе Петербургской. И важно отметить, что научные изыскания Сведенборга опять-таки никак сознательно не сочетались с его мистическими радениями. Одно шло совершенно независимо от другого. Пока Сведенборг проектировал шлюзы и каналы, ангелы молчали. И, наоборот, алгебра и минералогия стушевывались, когда появлялся призрак, одетый в красную мантию и окруженный сиянием. Призрак возвещал: «Я — бог, творец и вседержитель. Я избрал тебя (Сведенборга), чтобы объяснить людям мои предначертания» и т. д. Математика и техника, повторяю, занимали у Сведенборга место, совершенно независимое от его подвигов в области телепатии, ясновидения и контактов с господом богом. К тому же сами эти контакты и подвиги имели причиной обострение психического заболевания (с галлюцинациями и бредом), которым Сведенборг страдал с детства.
В те времена, как видим, противоестественное сочетание «духов» с занятиями физикой, химией и другими реальными науками носило чисто внешний, непреднамеренный характер. Этим наукам духи были не нужны, равно как и духи не нуждались в поддержке со стороны физики и химии.
Еще меньше думали об этом в конце XVIII и в начале XIX столетий.
Сведенборг умер до изобретения паровой машины, до штурма Бастилии и великой буржуазной революции, перевернувшей феодально-крепостническую Европу.
Промышленный переворот, бурное развитие техники И естественных наук создали интеллектуальный климат, неблагоприятный для ясновидцев, телепатов и других представителей модернизированного шаманства. Характерен эпизод с Месмером. Когда этот австрийский авантюрист с врачебным дипломом объявился в конце XVIII века во Франции, карьера его была краткой. Месмер провозгласил открытие таинственного магнетического «флюида». «Флюид» невидимо истекал якобы из его, месмеровых, рук и исцелял от всех болезней. Чудеса продолжались недолго. Вмешалась парижская Академия наук, создавшая проверочную комиссию с участием крупнейших ученых — Франклина, Байи, Лавуазье. Шарлатанство Месмера было разоблачено. Никакого «флюида», констатировала комиссия, в природе не существует. Отдельные случаи выздоровления нервнобольных в практике Месмера достигались с помощью внушения и самовнушения (иногда с погружением в гипнотический сон). То есть теми же средствами первобытной психотерапии, которые применялись знахарями и колдунами в дикарские времена.
10
Можно сослаться, например, на двухтомную монографию Robert M. Palter. Toward Modern Studies in Ancient, Medieval and Renaissance Science (Роберт М. Пэлтер. Новейшие исследования состояния естественных наук в древности, в средние века и в эпоху Возрождения. Нью-Йорк, 1969)