Какой была процедура выделения из всех этих останков так называемого «погребения 13а» и какие для этого имелись основания, в представленных документах не сказано. Судя по материалам «Отчёта…», усматривать среди этих останков сознательное вторичное перезахоронение нет никаких причин (в случае с ножными костями в естественном сочленении этому противоречит даже их сохранное состояние — при перезахоронениях через сколько-нибудь значительный промежуток времени все сочленения, как правило, распадаются).
3. Авторами идентификации принята дата останков в пределах конца XVI — середины XVII в., но конкретных оснований для этого не приведено. На основании материалов «Отчёта…» дату определить невозможно: вероятно, она установлена по двум обломкам крестика-тельника, но в альбоме «Отчёта…» нет ни прорисовки, ни фотографии этих находок. Общий материал некрополя не настолько ясен, чтобы дать основания для выяснения хронологического соотношение костяков ни в указанных квадратах, ни с костяками остальной части кладбища.
4. В документе С. И. Алексеева идёт речь о повреждениях черепа из «погребения 13а». Но в «Отчёте…» за 2002 г. ни один из черепов, найденных внутри и вблизи погребения № 13, не включён в специальное перечисление всех черепов с травмами, «в том числе рубленого характера»[620]. Это особенно важное замечание. Поскольку полевые археологи и антропологи, проводившие первичное обследование, не отмечают никаких повреждений черепа (черепов) при словесном описании погребения № 13 и костных останков вокруг него, вполне вероятно, что на обследованных ими костяках никаких повреждений не имелось. По-видимому, предлагаемый к идентификации череп происходит с другого, нежели указанный, участка.
«Отчёт о раскопках…» за 2002 г. не содержит информации, которая позволила бы идентифицировать «погребение № 13а за 2002 год», указанное в позднейшей «Аннотации…», ни как возможное погребение Ивана Сусанина, ни в качестве погребения какого бы то ни было конкретного, исторически известного лица вообще. Более того, складывается впечатление, что «погребение № 13а» в том виде, как оно описано в представленных документах, — просто произвольно сконструированная выборка (из лежавших в районе детского погребения № 13 костей?).
Следует иметь в виду, что непредвзятая атрибуция погребения на позднесредневековом грунтовом могильнике при полном отсутствии наземной маркировки отдельных могил объективно представляет невероятную по сложности задачу. Дело дополнительно осложняется отсутствием документальных сведений о местоположении могилы внутри некрополя или каких-либо иных свидетельств о месте и обстоятельствах совершения этого погребения.
Итак, в свете представленных археологических материалов попытка выделить погребение Ивана Сусанина среди раскопанных на Исуповском некрополе выглядит неудачной. Нет никаких сомнений в том, что с точки зрения археологии на основе столь недостоверных данных об обнаружении останков Ивана Сусанина в Исуповском могильнике говорить пока не приходится.
Может быть, результаты, полученные выдающимся современным криминалистом В. Н. Звягиным, проясняют вопрос? Увы, нет. Обнаруженные в ходе криминалистической экспертизы признаки черепной травмы от удара по голове оружием с острым краем (предположительно топор) сами по себе могут только объяснить причину смерти индивида, чьи останки подверглись научному анализу. К сожалению, факт травмы черепа без исчерпывающего археологического контекста не может быть решающим фактором идентификации личности Ивана Сусанина.
Если обнаруженные в ходе раскопок Исуповского кладбища материалы действительно можно отнести к Смутному времени, то зафиксированное В. Н. Звягиным определённое число рубленых ран конечностей и головы у некоторых индивидов может лишь отражать безымянный эпизод этого неспокойного периода истории, но не служить определяющим фактором гибели именно Ивана Сусанина и обманутых им поляков, а не другого человека и его современников. Вообще же, травмы, подобные той, что имеется на «идентифицированном» черепе, отмечаются на останках от 4 до 15 % мужского населения, жившего в эпоху Средневековья и раннего Нового времени. Проведённая Павлом Ивановым генетическая экспертиза лишь косвенно подтвердила родство нескольких индивидов в рамках единой сельской округи. Этот факт не вызывает никаких сомнений и является правилом для сельских погостов. Необходимого же генетикам материала для полноценного анализа ДНК археологи представить не смогли.