Участники конференции подчеркнули, что события начала XVII в., получившие название Смутного времени, определили дальнейшую судьбу России. Этот период в отечественной истории, ознаменовавшийся бурной политической борьбой, вызвал всплеск народного патриотизма и укрепление российской государственности. Инициаторами освободительного движения против польско-литовских интервентов выступили старинные русские города — Нижний Новгород, Кострома, Ярославль. Духовно-нравственной объединяющей силой народно-освободительного движения выступила Русская Православная Церковь, лидер которой, патриарх Филарет, лично испытал муки многолетнего польского плена. Духовная твердость Русской Православной Церкви позволила отстоять религиозную чистоту русского народа от насаждаемого католицизма.
Подъем народно-освободительного движения, образование народного ополчения во главе с К. Мининым и Д. Пожарским увенчался освобождением Москвы, созывом Земского собора и призванием на царство Михаила Романова. Вопрос возможности воцарения новой династии решался весной 1613 г. на костромской земле. Здесь состоялся подвиг Ивана Сусанина, который рассматривается как часть народного сопротивления иноземным интервентам.
Конференция признает, что период Смутного времени и проблемы возрождения и укрепления российской государственности в начале XVII в. в настоящее время чрезвычайно актуальны для исторической науки и требуют дальнейших углубленных исследований.
Участниками конференции проявлен пристальный интерес к результатам междисциплинарных исследований памятных мест, связанных с именем Ивана Сусанина. Конференция признает, что данный круг исследований проведен на высоком научном уровне и демонстрирует позитивный опыт комплексного подхода к решению проблемы идентификации личности. Для дальнейшей конкретизации сведений об Иване Сусанине должен быть проведен расширенный поиск новых исторических источников.
Принимая во внимание мнение Русской Православной Церкви, конференция считает целесообразным достойное увековечение памяти Ивана Сусанина путем строительства часовни с мемориальным комплексом, в котором должен быть воссоздан его скульптурный облик по методу М. М. Герасимова.
Участники конференции отмечают высокий уровень организационного и материально-технического обеспечения ее работы. Учитывая важность рассмотренных на конференции вопросов, участники считают, что необходимо издать её материалы.
Подводя итоги конференции, ее участники отметили своевременность и актуальность обсуждаемой тематики. Не подлежит сомнению, что исторический опыт духовно-нравственного подвига русского народа по освобождению России от иноземных интервентов в начале XVII в., объединяющая роль Русской Православной Церкви, укрепление российской государственности — созвучны современной жизни нашей страны и не могут не быть востребованы народом России.
Секретарь конференции Алексеев С. И.
О. Ю. Бессмертнная
Ахметуковедение: создание национального писателя в адыгейском литературоведении
Фальшивки как особая категория подделок, связанная с групповыми интересами, важный источник, помогающий лучше понять общественные настроения и тем самым дух времени, и особенно подделки, отражающие те групповые интересы и общественные настроения, что связаны с процессами нациестроительства[623], не исчерпываются только текстами. Фальсифицированными могут оказаться и образы некоторых реально существовавших исторических персонажей, чья деятельность в реальности полностью или частично не совпадала с той преувеличенной культурной и национальной ролью, которой они наделяются благодаря переинтерпретации исторической реальности. Такие переинтерпретации зачастую осуществляются коллективно. Поддельные тексты становятся, конечно же, важным средством подобной переинтерпретации.
Примером такой фигуры с биографией, фальсифицированной в интересах формирования национального мифа, является писатель рубежа XIX–XX вв., известный в адыгском литературоведении под псевдонимом Юрий Кази-Бек, настоящей фамилией которого считается фамилия Ахметуков. Он же известен российским исламоведам под именем Магомет-Бек Хаджетлаше-Скагуаше (ок. 1870–1929). Рассмотрению творчества Ахметукова и восстановлению его биографии ещё с конца 1950-х гг. посвящаются литературоведческие труды (издающиеся в основном в Нальчике, Черкесске и Майкопе) и кандидатские диссертации; можно уже встретить и термин, выделяющий эти исследования в особую область, — «ахметуковедение». Эту фигуру рассматривают здесь как самого плодовитого адыгского писателя своего времени, представителя последнего периода адыгского просветительства, но такого представителя, которому удалось в его литературном творчестве выйти за рамки собственно «просветительства» и приблизиться к «истинному реализму». Когда о нём говорят как о личности, то могут предложить аналогии с Н. Гумилёвым (аналогии, проводимые по глубине его характера, богатству мировидения и авантюрной жилке)[624].
624
Главным авторитетом в воссоздании биографии писателя в ахметуковедении является Р. Х. Хашхожева (Хашхожева Р. Х. Кази-Бек Ахметуков: жизнь и творчество // Кази-Бек Ахметуков. Избранные произведения / Вст. ст. и подготовка текстов к изданию Р. Х. Хашхожевой. Нальчик, 1993. С. 5–78; Она же. Одиссея Кази-Бека Ахметукова // Литературная Кабардино-Балкария. 2001.№ 1. С. 161–176; Она же. О Кази-Беке Ахметукове (Магомед-Бек Хаджетлаше) и его потомках // Генеалогия Северного Кавказа: Историко-генеалогический научно-реферативный независимый журнал. 2002. № 4. С. 6–15). Термин «ахметуковедение» принадлежит С. Р. Агержаноковой (Агержанокова С. Р. Художественное осмысление жизни адыгов в творчестве адыгских просветителей конца XIX — начала XX в. Майкоп, 2003); исследовательница называет Ахметукова первым адыгским профессиональным писателем и подчёркивает, что ему удалось, благодаря «постижению космоса национальной жизни», «художественно убедительно передать духовную энергию адыгского общества в его историческом развитии», то есть воссоздать национальную специфику в творчестве на русском языке. См. также: Курашинов Б. М. Яркая звезда / Курашинов Б. М. В кругу друзей: О русско-кабардино-балкарских литературных связях. Нальчик, 1973. С. 137–152; Бекизова Л. А. От богатырского эпоса к роману. Черкесск, 1974; Хапсироков Х. Х. Истоки черкесской литературы. Черкесск, 1973; Хапсироков З. Я. О художественных истоках творчества Юрия Кази-Бека Ахметукова // Известия Северо-Кавказского научного центра высшей школы: Общественные науки. Ростов-на-Дону, 1979. № 3. С. 71–75; Схаляхо А. А. Идейно-художественное становление адыгейской литературы. Майкоп, 1988; Голубева Л. Г. Литературы народов Северного Кавказа и Дагестана на рубеже XIX и XX веков // История всемирной литературы. Т. 8. М., 1994; Шакова М. К. Рассказы и повести Ю. К. Ахметукова//Литературная Адыгея. Майкоп, 1998. № 4. С. 151–158; Адыгская (Черкесская) Энциклопедия / Гл. ред. М. А. Кумахов. М., Фонд им. Б. Х. Акбашева, 2006. С. 891. Созданная Р. Х. Хашхожевой трактовка биографии Ахметукова распространяется и за пределы собственно ахметуковедения; см. например: Бабич И. Л. Культура и политика в XIX — начале XX в. // Северный Кавказ в составе Российской империи. Отв. ред. В. О. Бобровников, И. Л. Бабич. М., 2006. С. 281.