С кровью и желчью ползли желудка и легких лохмотья.После того, как суда разошлись, отступивши на веслах,660 Тело, плывя по волнам с раздробленной грудью, смешалоКровь из зияющих ран с водою. Немало народаВзмахами крепких рук боролось в пучине со смертью:Люди, спасенья ища, сплывались к союзному судну.Что ж! Когда сотни пловцов схватились за борт недоступный,665 И обреченный корабль под тяжестью тел наклонился, —Сверху безжалостный враг отсекает молящие длани:Падают в воду тела, на борту оставляя фокейскомКисти обрубленных рук; и волны уж больше не в силахОтяжелевшую плоть на зыбких поддерживать гребнях;670 Так как оружье свое давно уж бойцы растеряли, —Новое ярость нашла: одни врага поражаютВеслами: сбросив гребцов и скамьи от бортов отодравши,Выломав гребень кормы — тем оружием в воздухе крутят;Так для борьбы разрушают суда: и топчут ногами675 Трупы упавших на дно, и с мертвых железо срывают.Часто, лишившись копья, вытаскивал дротик смертельныйВоин из собственных недр и, левой рукой зажимаяРану, стоял до тех пор, покуда врага не ударит,После чего истекал безудержным крови потоком.680 Только ничто не губило людей вернее стихииТой, что враждебна воде: ибо факел, смолой напоенный,Серою скрытой горя, повсюду свое простираетПламя; огню корабли питанье легко доставляли,То от расплавленных смол, то от воска[323] пожар разгорался.685 Волны не в силах залить это пламя: рассеявшись в море,Рушатся всюду суда, и огонь пожирает обломки.Черпает воду один, пытаясь залить это пламя;Ищет спасенья другой, держась за горящие доски.В сотне различных смертей людей пугает одна лишь —690 Смерть, что грозит им сейчас. Крепка утопающих доблесть:Копья сбирают они на волнах, неверной рукоюИх направляют в суда, бессильно над морем кидают;Если оружия им теперь не хватает — водоюРады врага погубить: свирепо противника недруг695 В смертных объятьях теснит и с ним умереть, утопая,Жаждет. В сражении том был некий фокеец[324], умевшийДолго дыханье в груди, ныряя, задерживать, в мореШарить по дну, находить песком занесенные вещи,С места сдвигать, поднимать вцепившийся наглухо якорь,700 Если не двигался тот, когда его цепью тянули.Воин, врага захватив, увлекал его в глубь за собоюИ возвращался наверх победителем неуязвимым.Но, рассчитав как-то раз, что в пустынное вынырнет море,Он угодил под корабль и навек под водою остался.705 Часто хватались пловцы за вражьи весла руками,Чтоб задержать отступленье судов. Величайшей заботойБыло — не зря умереть, и часто, израненным теломК судну прильнув, смягчали удар налетевшего носа.Выпустил меткий Лигдам снаряд из пращи балеарской:710 Твердым свинцом он пробил виски молодому Тиррену,Ведшему яростный бой на высоком носу корабельном.Мышцы снаряд разорвал и с кровью пролившейся очиВыпали вдруг из глазниц: стоит боец, пораженныйСумраком, вставшим вокруг, и смертным считает сей сумрак.715 Но ощутив, наконец, в своем теле последние силы,Крикнул он: «Вы, о друзья, поверните меня, как баллисту.Прямо поставьте меня, чтобы в цель мои копья летели!Что же, несчастный Тиррен, — сквозь все превратности бояЖизни остаток влачи: хоть телом — уже полумертвый,720 Можешь ты все ж выполнять невредимого воина дело;Будешь удары терпеть за живых!». С такими словамиБросил копье во врага слепою, но верной рукою.Тело пронзило оно благородному юноше АргуТам, где желудок в кишки переходит и, падая наземь,725 Раненый весом своим еще глубже копье загоняет.А на другой стороне уже побежденного суднаАрга родитель стоял (он в юные годы оружьемНе уступал никому из самых искусных фокейцев;Сила иссякла теперь, побежденная возрастом дряхлым,730 Старца примером он был, а не воина); гибель увидев,К сыну старик поспешил, через лавки гребцов спотыкаясь,И добежавши, застал при последнем его издыханьи.Слезы из глаз не текут и в грудь он себя не колотит,Оцепенелый стоит, раскинув дрожащие руки.735 Ночь наступила, и тьма глаза старику омрачила,Он перестал узнавать, хоть и видел, несчастного Арга.Тот же, заслышав отца, пытается голову вскинуть,Но поникает она: из уст ни единого стонаНе вылетает; лицом он молча лобзания просит740 И умоляет закрыть глаза ему отчей рукою.В чувство приходит старик, кровавая скорбь ему сердцеГложет, и он говорит: — «не стану затягивать срокаДанного злым божеством и пронжу себе старое сердце!Арг, умоляю тебя, прости несчастного старца,745 Что от объятий твоих и последних лобзаний бежит он!В ранах твоих до сих пор горячая кровь не иссякла,Полуживой ты лежишь — и можешь поэтому выжить».Так он сказал, и хоть кровь рукоять меча обагрила,Ибо пронзил этот меч его чрево, — он кинулся в море750 Быстрым прыжком: пожелав обогнать сыновнюю гибель,Дряхлую душу свою он смерти одной не доверил.Клонится счастье вождей; и сраженья исход несомненен:Большая часть фокейских судов затонула; другиеПрежних гребцов заменив, везут победителей войско;755 Только немного пловцов, обратившись в поспешное бегство,Жизнь сохранили свою. Как лили родители слезыВ городе! Как на брегах несчастные матери бились!И обнимала жена, ибо волны лицо исказили,Римского воина труп, за мужа его принимая;760 Спорили часто отцы из-за клочьев злосчастного тела,Смертный костер разложив. А Брут — победитель на водах —Первый к трофеям вождя прибавил и славу морскую.