Рейхенау спросил меня, чем объясняется кюн-дигование[498] некоторых германских военных предприятий в СССР. <…> Маши военные отношения не являются самодовлеющей величиной, они являются лишь функцией политических отношений между обеими странами. Если политические отношения осложнены, если представители германского правительства и национал-социалистской партии открыто призывают к войне против СССР, то можно ли удивляться тому, что функция этих определяющих политических отношений также претерпевает некоторые изменения. -<…> Рейхенау заявил, что Германия никогда не позволит себя вовлечь в антисоветскую авантюру, т. к. уроки 1914 г. рейхсвером великолепно усвоены. <…>?
Бломберг <…> старался особенно подчеркнуть, что, несмотря на все события последних месяцев, рейхсвер по-прежнему, так же, как и германское правительство, стоит за политическое и военное сотрудничество с СССР. От германских военных мы знаем, что прежде, чем принять приглашение приехать к нам и выступить с речью, Бломберг был у Гитлера, который одобрил, как самый визит к нам, так и содержание речи. В начале своей речи Бломберг указал на то, что советско-германские отношения, многие годы бывшие исключительно дружественные, за последнее время были бетрюбт упд фервирт[499]. Однако этот период уже миновал, и отношения между Великим Советским Союзом и его страной поставлены на прочную базу. В области политической они определяются продлением берлинского договора. Экономические отношения также развиваются унд зинд аусгецайхнет[500]. В области военной продолжается долголетнее сотрудничество, и он рад приветствовать присутствующих представителей Красной Армии. Интересы «социалистической Советской Республики» совпадают с германскими интересами, поскольку обе страны стремятся к поддержанию мира и делают все, чтобы воспрепятствовать войне.
Виноградов
ЦГАСА. Ф. 33987. Он. 3. Д. 504. Л. 20-26.
Заверенная копия.
ИЗ ДНЕВНИКА ПОЛНОМОЧНОГО ПРЕДСТАВИТЕЛЯ СССР В ГЕРМАНИИ ХИНЧУКА[501]
8 июля 1933 г
Берлин
Секретно
VII. Гаммерштейп устроил завтрак по поводу отъезда в СССР наших красных командиров после более чем полугодового пребывания здесь. На завтраке присутствовали следующие лица: Гаммерштейп, фон Кунцен (оберст-лейтенант), Штюльпнагель (оберет), Зоденштерн (оберст-лейтенант), Типпельскирх (оберст-лейтенант), Шпальке (хауптманн), Шолль (хауптмапн), Кребс (хауптманн)[502]
Гаммерштейн произнес речь, посвященную вопросу традиционной дружбы двух армий – советской и германской. Отвечал ему наш сибирский красный командир т. Лсвандовский, отмстивший положительное значение пребывания наших командиров здесь и выразивший сожаление, что условия германской армии не дали возможности полностью изучить все новые военно-технические усовершенствования.
3.VII. Я дал ответный ужин по тому же поводу. Присутствовали следующие лица: Рейхсверминистр фон Блом-берг, оберст-лейтенант фон Зоденштерн, оберст фон Рейхенау, шеф хеереслейтупг геи. фон Гаммерштейн, оберстлеитенант Шмидт, хауптмаппы – Шпал ьке, Функ, ф. д. Дсксн, Шолль и оберстлеитенант Кунцсн. С нашей стороны – Левичев, Шнигман, Левандовский, Примаков, Дубовой, Урицкий, Хинчук, Гиршфельд, Виноградов и Борисов. Я произнес краткую речь, выразив благодарность высшему составу германского рейхсвера за внимательное отношение к нашим военным командирам, практиковавшим в Германии. Я указал, что нельзя оторвать военную часть Германии от страны в целом, и потому особенно важна установившаяся дружба между двумя армиями – советской и германской. Я указал, что и в дальнейшем дружба между двумя армиями и двумя государствами – СССР и Германией должна крепнуть. Ответную речь произнес Бломберг. Он поблагодарил меня за те лестные слова, которые были обращены к офицерам, принимавшим и сопровождавшим командиров Красной Армии во время пребывания их в рейхсвере. Связь Рейхсвера, продолжает он, и РККА имеет давнее происхождение и основана на взаимной заинтересованности. <…> Между РККА и Рейхсвером имеются все предпосылки для упрочения дружественных взаимоотношений на началах доверия. Два сорта людей знают, что такое война и как она ужасна – это дипломаты и военные. Совместными усилиями дипломатов и военных такой громадной страны, как Советский Союз, и новой Германии удастся сохранить равновесие в Европе. <…>
Я рассказал Бломбергу о тех трудностях, которые приходится испытывать мне ввиду наскоков полицейских чинов и штурмовиков на учреждения и наших советских граждан. Я указал на назначенную демонстрацию по поводу, якобы, голодающих немцев в СССР. <….>
Хинчук
ЦГЛСЛ. Ф. 33987. Оп. 3. Д. 504. Л 27-29. Заверенная копия.
ДНЕВНИК КРЕСТИНСКОГО. ПРИЕМ ФОН ДИРКСЕНА
августа 1933 г Секретно
<…> [Дирксен просит советскую сторону дать агреман[503] нынешнему германскому послу в Турции Рихарду Надольному. 60 лет. К нему очень хорошо относится Гиндспбург.] <…> Надольный очень близко стоит к руководству национал-социалистов. <…> Наконец, уже уходя, Дирксеи обратил мое внимание на то, что в номере «Красной звезды», офицерского органа Наркомвосна, от 23 июля напечатана статья, приводящая сравнительные цифры в армиях всех стран. Там, между прочим, сказано, что Германия в 1925 г. обладала армией в 100 000 человек, а сейчас численность германской армии доходит до 400-450 тыс. человек.
Дирксеи напоминает мне, что германское правительство, рейхсвер и в частности он лично очень чувствительны ко всякого рода сообщениям о германских вооружениях, особенно если они идут из такого источника, как наш официальный орган, который за границей рассматривается как дружественный Германии и осведомленный орган. Цифры, приведенные в «Красной звезде», всеми противниками Германии будут приняты, как не подлежащие сомнениям и оспариванию. Дирксеи очень просил бы меня об этом его последнем замечании довести до сведения т. Ворошилова[504].
Н. Крсстиискпй
ЦГЛСЛ. Ф. 33987 Оп. 3. Д. 504. Л. 95-97 Подлинник.
ГЕРМАНСКИЕ ОФИЦЕРЫ НА УЧЕНИЕ ЧАСТЕЙ РККА ПРИЕХАТЬ НЕ МОГУТ[505]
И3 ДОКЛАДА БЕР3ИНА – ВОРОШИЛОВУ
9 августа 1933 г Совершенно секретно
Докладываю: согласна утвержденного Вами плана показ;) офицерам Рейхсвера частей РККА, в конце летнего периода с. г. намечалось показать офицерам Рейхсвера следующее:
1. Стрельбы тяжелого артполка для 2 офицеров Рейхсвера;
2. 2 учения мотомеханизированной части;
3. Дивизионное учение для 4-5 офицеров Рейхсвера.
Военный атташе полковник Гартман 8.8 сообщил, что нм получено уведомление от министерства Рейхсвера о том, что германские офицеры на учение частей РК.КА в этом году приехать не могут, мотивируя тем, что офицеры заняты в войсках «летней учебой».
Отказ министерства Рейхсвера командировать офицеров в РККА несомненно вызван нашим отказом командировать командиров РККА на осмотр частей Рейхсвера. Прошу указаний.
Берзин
ЦГЛСД Ф 33987 Он 3. Д. 50-1 Л 103 – КМ Подлинник.
сожалею, что я только сегодня в состоянии ответить на Ваше письмо 5 с. м. Уважающий Вас Гартман».
На документе резолюция Ворошилова: «Очень хорошо! В.
15.8.1933 г.».
Гартман также ставит в известность советские органы, что он с 15 по 29 августа временно будет находиться в Ковно.
ИЗ ДНЕВНИКА КРЕСТИНСКОГО. ПРИЕМ ФОН ДИРКСЕНА
17 августа 1933 г Секретно
Хотя накануне завтрака у Енукидзе, мы простились уже с Дирксеном и условились, что он не будет специально заходить ко мне прощаться, тем не менее 17-го утром Дирксен позвонил и просил принять его на несколько минут. Я принял Дирксена в 4 часа.
501
Содержание документа напоминает те недавние времена, когда сотрудничество двух армий было в зените. В 1933 г., конечно, этого уже нет. Однако на официальном приеме и Гаммерштейн и советский полпред поддерживают дипломатический этикет.
503
Согласие правительства на аккредитование при нем кого-либо в качестве дипломатического представителя.
504
На документе две резолюции Ворошилова: «Дать мне № «Красной звезды», где напечатано о германском вооружении. В.» и «Пoказать т. Ланде (гл. редактор газ. «Красная звезда»), интересно, как он себе представляет пашу
505
К документу приложено письмо Гартмана – заместителю начальника отдела внешних сношений Смагипу от 8 августа 1933 г., «…относительно присутствия германских офицеров на учениях частей РККА в летний период, я недавно… запросил министерство Рейхсвера. Сегодня получил ответ, что приезд в текущем году, к сожалению, вовсе невозможен по уже раньше обозначенным причинам Очень