Кюнен оказался под впечатлением этого извращённого красноречия. Он ощущал себя одним из тех «солдат политики», о которых столь восторженно
говорил Дегрель. Для Кюнена было большой честью обсуждать совместные планы с человеком, которого Гитлер хотел бы видеть своим сыном. Молодой немец и старый эсэсовец быстро стали друзьями. Они начали раздумывать над тем, как отметить столетие рождения Гитлера в апреле 1989 года. Хотя до этого дня оставалось ещё пять лет, они надеялись, что такая дата сможет оживить международное неонацистское движение. Дегрель согласился быть почётным президентом оргкомитета празднования, а Кюнен, с его одобрения, должен был выполнять всю практическую работу[481].
Молодые фашисты пользовались любой возможностью, чтобы получить совет или напутствие у тех, кто входил в неумолимо сокращающуюся «старую гвардию» нацистов. Парижский хозяин Кюнена, глава Федерации национального и европейского действия, Марк Фридриксен, гордился своими тесными отношениями с генерал–майором Отто–Эрнстом Ремером. Он часто рассуждал о телохранителе фюрера в превосходной степени. Именно так руководитель английских неонацистов Рэй Хилл (Ray Hill) в начале 1980‑х годов узнал о так называемых Бисмаркских предложениях Ремера. В то время никто из неонацистов и не подозревал, что Хилл на самом деле был разведчиком, выдававшим себя за убеждённого нациста. Коренастый и лысоватый защитник расизма незадолго до этого сменил лагерь, став «кротом» лондонского антифашистского журнала «Searchlight»[482].
После нескольких опасных лет двойной жизни Хилл выступил в качестве свидетеля перед комитетом Европарламента по расследованию случаев расизма и ксенофобии. Он рассказал о своём мрачном путешествии в «сердце европейской тьмы», поведав отталкивающие подробности о полном насилия неонацистском подполье, состоящем из сети групп и психически нездоровых личностей. Среди прочего Хилл также раскрыл существование широкой сети «коричневой помощи» для неофашистских беглецов и «политзаключённых», действовавшей по обе стороны «железного занавеса»[483].
Некоторые из бывших английских сподвижников Хилла принимали активное участие в этой тайной деятельности, укрывая находившихся в бегах неонацистов из Западной Германии и других стран. Среди тех, кто в начале 1980‑х годов воспользовался английским гостеприимством, был и Одфрид Хепп (Odfried Нерр), молодой неонацистский ренегат, организовавший ряд взрывов: бомбы ранили военнослужащих четырёх американских военных баз в Западной Германии и повредили имущество. После непродолжительного пребывания в Англии Хепп начал зарабатывать 500 долларов в месяц, работая на Палестинский фронт освобождения (PLF), возглавлявшийся Мохаммедом Абу Аббасом. Одиссея террориста Хеппа внезапно оборвалась в апреле 1985 года, когда его арестовали при входе в парижскую квартиру одного из членов PLF. Позже в том же году боевики PLF захватили итальянский круизный лайнер «Акилле Лауро». В переданном списке находящихся в заключении членов PLF, которых планировалось обменять на заложников, было и имя Одфрида Хеппа[484].
Английские нацисты также помогли скрыться нескольким итальянским неофашистам, включая и Лучано Петроне (Luciano Petrone), разыскиваемого за убийство двух итальянских полицейских и участие в крупном ограблении банка в испанской Марбелье, в результате которого было похищено ценностей на 10 миллионов долларов. Петроне принадлежал к ультраправой террористической ячейке, организовавшей в августе 1980 года крупнейший взрыв на вокзале в Болонье, в результате которого погибло 85 человек, а свыше 200 было ранено[485]. Скрывавшийся Петроне весело проводил время с другим итальянским террористом — Роберто Фиоре, бежавшим в Лондон вскоре после взрыва в Болонье.
481
Комитет Европарламента по расследованию случаев расизма и ксенофобии,
483
Интервью автора с Рэем Хиллом; Andrew Bell,
484
485
Взрыв в Болонье стал кульминацией продолжавшихся в Италии свыше десяти лет актов политического терроризма. Эта страна в послевоенные годы пострадала от террора сильнее, чем какое–либо другое государство Европы. По статистике, приводимой в подготовленном ЦРУ исследовании, неофашисты были ответственны за 68% из 4292 террористических актов (87% случаев с многочисленными человеческими жертвами), произошедших в Италии за 12-летний период, начавшийся в 1968 году. Итальянские судебные власти полагали, что волна неофашистского насилия, сотрясавшая страну все эти годы, являлась частью «стратегии напряжения», проведение которой координировалось отчасти спецслужбами Италии. Целью стратегии было запугивание населения, которое должно было потребовать создания «сильного» правительства, способного защитить страну, в случае необходимости даже авторитарными мерами. В ходе парламентских расследований была выявлена связь сети «Гладио» — поддерживавшейся ЦРУ военизированной структуры, которая должна была действовать в странах Европы в случае советской оккупации, — с террористическими актами, проводившимися итальянскими неофашистами. Было установлено, что входившие в эту сеть лица имели доступ к 139 секретным складам оружия, располагавшимся в том числе на территории баз НАТО и в церквях. Возглавлявший «Гладио» в 1970‑е годы генерал Джерардо Серравалле (Gerardo Serravalle) утверждал: «ЦРУ в большей степени интересовали вопросы внутреннего контроля, то есть наша способность противостоять уличным демонстрациям, общенациональным забастовкам и прочим волнениям на территории страны». «Итальянские “гладиаторы” были подготовлены к тому, чтобы заполнить улицы, создав такое напряжение, которое потребовало бы вмешательства вооружённых сил», — вспоминал один из членов сети Роберто Кавалларо. — Я решил работать, то есть проникнуть в структуру неофашистского движения, поскольку меня воспитали в правом духе. Однако другие мои коллеги работали в левых группах, используя те же методы и преследуя те же цели». Когда в ходе парламентского расследования Кавалларо задали вопрос о «Красных бригадах», он заявил: «Я знаю, что многие террористы — как красные, так и чёрные — действовали на основе указаний или намёков со стороны специальных служб». Вся эта тайная деятельность представляла собой настолько тугой клубок, что судебные власти и парламентарии так и не смогли его распутать. Поскольку итальянская секретная служба препятствовала проведению расследования, проводившим его лицам было сложно установить, кто в действительности стоял за взрывом на вокзале в Болонье и другими кровавыми терактами. Среди 57 пра–вых экстремистов, осуждённых в связи с бойней в Болонье, было и несколько членов неофашистских «Революционных вооружённых ячеек» («Nuclei Armati Rivoluzionari», NAR). Позднее приговоры в соответствии с давно установившейся юридической практикой были отменены, подозреваемые вышли на свободу, а несколько сотрудников итальянских спецслужб «получили по рукам» за то, что мутили воду и вводили в заблуждение следствие. Официально взрывы остаются загадкой и по сей день.