Читать онлайн "Фельдмаршал Кутузов. Мифы и факты" - Алексеевич Троицкий Николай - RuLit

В 1987–1989 гг., к 175-летию Отечественной войны 1812 г., хлынула на книжный рынок юбилейная литература, где Кутузов, естественно, был главным героем. Это, в первую очередь, изданная 100-тысячным тиражом монография Ольги Васильевны Орлик (1930–1998)[84] — первой и пока единственной в отечественной историографии женщины, рискнувшей написать специально обобщающее исследование о войне. Монография сориентирована строго «по Жилину», хотя и обставлена — довольно неуклюже — внешними приметами «перестройки»: Орлик открыла и закрыла ее цитатами из решений «перестроечного» XXVII съезда КПСС, а в указатель имен, между М.Б. Барклаем-де-Толли и М.И. Кутузовым, поместила М.С. Горбачева. Кутузов смотрится под пером Орлик величайшим полководцем: «Военный гений Кутузова оказался выше военного гения Наполеона» (С. 105), безупречно действует при Бородине и даже на Березине (С. 52, 104), наносит «поражение» Наполеону при Малоярославце (С. 77), а что касается Тарутинского боя между войсками Кутузова и французским авангардом И. Мюрата 6 октября 1812 г., то Ольга Васильевна приравняла его по значению к битве на Куликовом поле 1380 г. (С. 75).

В старом, «жилинском» ключе выдержаны брошюра И.И. Ростунова: Кутузов здесь как полководец превосходит Наполеона и везде — от Бородина до Березины — действует идеально (С. 27, 57–59) и, особенно, пространное (почти 40 с.) послесловие Н.И. Рязанова к сборнику писем и записок Кутузова[85]. Рязанов даже отступил от Жилина к Н.Ф. Гарничу, которого он часто (вперемежку с Лениным и Жилиным) цитирует и вслед за которым повторяет небылицы о том, что Кутузов в 1805 г. «шел от успеха к успеху» (С. 541)[86], а при Бородине «одержал полную стратегическую и тактическую победу» и гнал Наполеона 11 верст от Бородина (С. 554).

Это сравнительно недавнее сочинение Рязанова сегодня выглядит анахронизмом. Впрочем, как анахронизм воспринимаются и изданные в 1988 г. (посмертно) две последние книги П.А. Жилина[87], поскольку они повторяют — часто вопреки фактам и документам — все сказанное Жилиным ранее: русская армия к 1812 г. была «значительно выше армий стран Западной Европы», включая французскую; Кутузов как полководец — выше Наполеона, а военное искусство России — самое передовое в мире и т. д.[88]

Отчасти переходный характер в потоке юбилейной литературы о Кутузове и 1812 г. носят обобщающие труды В.Г. Сироткина и творческого дуэта Б.С. Абалихин — В.А. Дунаевский. В первом из них[89] уже нет «патриотических» гипербол и подлогов, столь характерных для Н.Ф. Гарнича, А.Г. Бескровного, П.А. Жилина, но читателя шокируют фактическими несообразностями[90] и, главное, идеализацией Кутузова как безупречного полководца и даже (в кричащем противоречии с массой широко известных источников) «верного мужа» (С. 169, 185, 232 и др.). Что касается монографии Б.С. Абалихина и В.А. Дунаевского — по теме и самому названию очень масштабной[91], — то она, при всем желании авторов прорваться сквозь толщу догматических наслоений к научной критике, сохраняет на себе печать сталинской школы. Таковы их попытки представить доказанное (Москву сожгли россияне) спорным, а недоказуемое (Кутузов как полководец «превосходил Наполеона») — доказанным (С. 79, 112–113)[92].

После 1947 г. лишь некоторые из советских историков в исследованиях по частным вопросам истории Отечественной войны 1812 г. строго держались научной объективности в любой политической конъюнктуре, не поддаваясь никаким позывам к идеализации Кутузова (и вообще кого бы то ни было). Таковы были в 1940-е годы диссертации В.В. Пугачева и В.И. Вяликова[93], в 60-е — монография А. Г. Тартаковского[94] и очень смелые статьи А.Н. Кочеткова и В.М. Холодковского[95], где впервые после сталинских указаний 1947 г. прозвучала критика (хотя и весьма осторожная) Кутузова-полководца. В 70-е годы порадовали специалистов научной объективностью статья И.Т. Трофимова о «Полководце» А.С. Пушкина, книга Л.П. Богданова и новая монография А.Г. Тартаковского[96]. С 80-х годов в условиях «перестройки» таких исследований стало больше, но и теперь они касались частных вопросов. С одной стороны, продолжали исследовать «Двенадцатый год» «ветераны» В.В. Пугачев и А.Г. Тартаковский[97], а с другой — публиковали свои первые труды историки нового поколения[98], которые будут все громче заявлять о себе уже в постсоветское время.

Опыт обобщающего исследования войны 1812 г. и роли в ней Кутузова с пересмотром мифотворчества Жилина и К° был предпринят мною в книге «1812 год»[99]. Воспринят он был неоднозначно. Наряду с положительными рецензиями в ряде изданий СССР и США[100], хранители жилинских традиций обрушились на мою книгу с гневом и желчью[101].