III. Феномен религии в осмыслении М. Элиаде
III.I. Мирча Элиаде как феноменолог религиозного опыта
Рассмотрение религиоведческой проблематики Мирчи Элиаде необходимо начать с анализа его метода, который он сам называет «историей религий». Между тем, все исследователи его религиоведческой концепции на Западе называют Элиаде не историком (в строгом смысле слова), а феноменологом религии[90]. Правы ли они в этом? Нам, возможно, убедиться в правоте или, наоборот, в ошибочности их взглядов только самим, проанализировав методологию Элиаде.
Подобно многим историкам религии, таким как Рафаэле Петтацони и Иоахим Вах, Элиаде считал, что изучение истории религии состоит из двух измерений, исторического и систематического. Характерно, что Элиаде, главным образом, работал над систематическим измерением, примером которого являются его «Очерки сравнительного религиоведения», представляющие поразительное разнообразие религиозных данных и их основных «паттернов». Как указывает О.К. Михельсон: «Элиаде предложил рассмотреть историю религий как ряд взаимосвязанных иерофаний, разнообразных проявлений Священного. Подобный подход показывает нам, с одной стороны, диалектику Священного, а с другой, – те формы, которые оно принимает»[91].
Сразу необходимо отметить, что Элиаде не использовал термин «история» в смысле историографии. Как писал он сам: «Мы не должны обязательно заниматься историографией, если намереваемся изложить историю религии»[92]. Можно сказать, что ученый использовал понятие «история» в общем смысле того, что случилось в мире. Элиаде использовал это понятие для понимания экзистенциальных ситуаций исторического существования человека и их религиозного решения.
Другим аспектом его отношения к истории и, в частности, к истории религий было то, что Элиаде признавал дуализм Дильтея в отношении естественных и гуманитарных наук. Отвергая применимость метода анализа (как метода естественных наук) к гуманитарной сфере знания, Элиаде призывал использовать метод синтеза, который, по его мнению, позволяет историку видеть духовное единство человечества. По отношению к истории религий Элиаде утверждал, что «в выражении «история религий» ударение должно падать не на слово история, а на слово религия. Ибо если существует множество подходов к истории – от истории техники до истории человеческой мысли – то подход к религии может быть только один: следование религиозным фактам. Перед тем как заняться историей чего бы то ни было, необходимо осмыслить сам предмет исследования, разобраться в нем самом посредством его самого»[93]. В своей обобщающей работе «Очерки сравнительного религиоведения» Элиаде также утверждает, что намерен «показать, что такое религиозные факты и что нам в них раскрывается»[94]. Указанные цитаты подтверждают, что Элиаде идентифицирует историю религий с феноменологией религии, поскольку исследование религии «в себе» и «посредством себя» есть, именно, метод феноменологии религии.
90
В последние годы вопроса об отношении М. Элиаде к методу истории религий касались и отечественные исследователи. В общем-то, их мнение сходится с мнением западных исследователей Элиаде. Например, Михельсон О.К. в статье «История религий и Новый гуманизм М. Элиаде»: «Сущностное отличие истории религий Элиаде от классического компаративистского религиоведения и Religionswissenschaft заключается в том, что, с точки зрения ученого, история религий – это не столько наука, исследующая разнообразные проявления религиозного, сколько дисциплина, пытающаяся понять природу религиозных феноменов, а, следовательно, и раскрывающая культуру». Режим доступа: http: // ihtik.lib.ru/philosbook_22dec2006/ philosbook_22dec2006_
91
Михельсон О.К. Концепция небесного паттерна М. Элиаде и его трактовка представлений о смерти и загробном мире // Образ рая: от мифа к утопии. Symposium. № 1. СПб., 2003. – С. 95.
93
Элиаде М. Образы и символы // Элиаде М. Избранные сочинения: Миф о вечном возвращении. Образы и символы. Священное и мирское. – М., 2000. – С. 14.