Что касается самих семян, то одни из них мясисты сами; таковы все, похожие на орехи и желуди. У других, например у маслины, лавра и пр., мясистость есть в косточке. Есть семена, представляющие собой одну косточку; есть косточкообразные и как бы сухие, как, например, семена сафлора, винных ягод и многих овощей. Особенно ясно это свойство на семенах финиковой пальмы: в них вовсе нет полости и они совершенно сухи. Тем не менее и влага, и тепло имеются, конечно, как мы говорили, и в них.
(4) Различаются семена и тем, что у одних растений они собраны все в массу, а у других сидят поодиночке и рядами, как, например, у тыквы, горлянки и некоторых деревьев, например у персидского яблока. Семена, собранные в массу, иногда, например у гранатника, груши, яблони, виноградной лозы и смоковницы, заключены в некоем одном вместилище; в других случаях, например у однолетних растений, имеющих колос, они собраны все вместе, но в едином вместилище не находятся, если таким вместилищем не считать колос. Если же считать, то им окажется и виноградная гроздь, и остальные гроздевидные плоды, и плоды, которые вследствие плодородия почвы растут кучками, как это, говорят, бывает в Сирии и по другим местам с маслинами.[119]
(5) Различием является, по-видимому, и то, что одни семена сидят все вместе на одном черешке, прикрепленном к одному месту, но не находятся, как это уже было сказано по поводу гроздьев и колосьев, в одном общем вместилище. С другими семенами дело обстоит не так. Перебирая по отдельности каждое зерно или их вместилище, мы увидим, что каждое из них прикреплено к особому месту, например виноградная ягода, гранатное зернышко или опять-таки семена пшеницы и ячменя. Менее всего, казалось бы, подходят под этот случай семена яблонь и груш, потому что они лежат, соприкасаясь все вместе, в особой кожистой пленке, находящейся внутри плода. (6) И здесь, однако, каждое семечко имеет свой особый характер и каждое прикреплено к отдельному месту. Это очень отчетливо видно на семенах граната, которые отделяются одно от другого. У каждого имеется своя собственная косточка (в винных ягодах обилие сока мешает рассмотреть, как они приросли). В этом и есть различие, хотя семена и в том и в другом плоде окружены особым мясистым веществом, в котором заключены и они, и это вещество. У граната каждая косточка окружена таким мясистым и влажным веществом; в винной ягоде оно является как бы общим для всех зернышек, так же как в виноградине для виноградных косточек. Подобных различий можно найти еще больше: из них следует знать самые важные и наиболее характерные.[120]
12
(1) Разница во вкусе, в форме и в общем виде плодов настолько очевидна, что об этом нечего и говорить. Можно сказать только, что нет ни одного плода, который имел бы прямоугольную или угловатую форму. Одни плоды, например виноград, шелковица и миртовые ягоды, обладают винным вкусом, а другие — маслянистым, например маслина, лавровые ягоды, орехи, миндаль, семена сосны, алеппской сосны и пихты. Есть плоды с медовым вкусом, например винные ягоды, финики, каштаны; есть с острым, например семена душицы, чабра, кресс-салата и горчицы; есть горькие, например плоды полыни и василька. Есть семена душистые, например у аниса и можжевельника. Вкус некоторых плодов, например сливы, может показаться водянистым; вкус других — острым, например граната и некоторых сортов яблок. Яблоки все обладают привкусом винным, хотя у разных сортов вкус и разный. Подробнее обо всем этом следует рассказать в книге о вкусах,[121] где надлежит перечислить их виды, указать их взаимную разницу и определить природу и характер каждого.
(2) Влага, содержащаяся в деревьях, бывает, как уже сказано, разной. Это может быть млечный сок, как, например, у смоковницы и у мака;[122] он может быть смолистым, как у пихты, сосны и шишконосных деревьев. Бывает сок водянистый, например у винограда, груши, яблони и таких овощей, как огурец, тыква и латук. В соке чабра и тимьяна содержится некоторая острота. Есть сок пахучий, например у сельдерея, укропа и фенхеля. Говоря вообще, каждый сок соответствует природе данного дерева и, говоря шире, — данного растения. Каждое растение отличается своим собственным составом и соединением, которое, разумеется, характеризует и его плоды. Сходство это не обнаруживается на большинстве частей со всей отчетливостью, но на их плодах оно видно, так как по природе своей вкус представляет собой нечто чистое, отчетливое и вполне определенное. Действительно, плод следует рассматривать как материю, а вкус как нечто, придающее ему облик и вид.[123]
120
Итак, семена (надо заметить, что у Феофраста нет разграничения между семенем и плодом, так как он считает мелкие плоды голыми семенами) рассмотрены по следующим пунктам: 1) оболочка, в которой они находятся; 2) характеристика самих семян; 3) их место и расположение. Вся эта глава представляет собой систематическую сводку разнообразных, многочисленных и точных наблюдений, произведенных, конечно, самим Феофрастом на материале, который ему доставило 31 растение. Принимая во внимание, что он был первым, давшим подобное описание, надо признать, что точность и ясность этого описания безупречны.
121
Диоген (грамматик II в. н. э., написавший биографии ряда философов) сообщает, что у Феофраста было сочинение «О вкусах». О важности, которую Феофраст придавал вкусу, см. ниже. Что касается растений, им упоминаемых, то душица — это, по предложению Шпренгеля, Origanum creticum или heracleoticum, острая травка, часто употреблявшаяся как приправа к кушаньям; чабер — Satureia Thymbra, которым, по свидетельству Сибторпа, и в новой Греции посыпают кушанья из овощей, предварительно высушив и истолокши его; василек, по мнению Шпренгеля, — это Centaurea ientaureum, растение, корень которого обладает шафранно-желтым, горьким и душистым соком.
122
Регенбоген (ук. соч., стр. 98) считал, что надо либо вычеркнуть «мака», либо после «деревьях» вставить «и вообще у растений». Чтобы решить этот вопрос, надо поставить его шире и посмотреть, не встречается ли и еще подобная несогласованность у Феофраста и не окажется ли она характерной для его манеры писать? Регенбоген склонен считать все-место от слов «... таких овощей, как огурец...» и до «... укропа, огородного и фенхеля» вставкой, основываясь на том, что § 2 посвящен деревьям. Разве, однако, следующая фраза: «Говоря вообще, каждый сок соответствует природе данного дерева и, говоря шире, — данного-растения» не делает вполне законным упоминание овощей рядом с деревьями? Дальше идет речь о παν — «всяком растении».
123
Смысл этих последних- фраз таков: каждое дерево имеет свой особый, характерный для него вкус, особенно ясно выраженный в его = плодах. Этим и объясняется важность вкуса: именно им определяется специфический характер растения. Феофраст пользуется аристотелевской терминологией, называя плод «материей», а вкус «формой».
Регенбоген рассматривает §§ 2 и 3 как параллельные друг другу: в § 2 идет речь о соотношении между вкусом целого растения и вкусом: его плода; в § 3 — о разнице между вкусом отдельных семян и различии во вкусе и запахе, которым обладают отдельные части растения. Оба эти параграфа, по его мнению, стоят не на своем месте и представляют собой два добавления. Вопросы, поднятые Регенбогеном и касающиеся композиции всей этой книги, чрезвычайно важны, но нельзя решать их его методом, сущность которого заключается в том, что текст укладывается на прокрустово ложе строгих логических норм. Нельзя навязывать автору .методы работы, которые представляются единственно-возможными в XX в.; надо постараться понять, как работал он.