Готико сознавал, что ему выпала нелегкая миссия. Роскошные подарки — оружие, драгоценности, вазы и меха, которыми была нагружена повозка, — далеко не все предназначались Теодеберу. Но с их помощью можно было рассчитывать лишь на то, что его удостоят аудиенции, а отнюдь не на то, что сватовство окажется удачным. А что делать, если принцессы окажутся уродинами? Или слишком юными, или слишком старыми? И потом: как узнать наверняка, что эти девушки — действительно дочери Атангильда, если он никогда в жизни их не видел? На этот счет Зигебер не дал ему никаких указаний…
— Сеньор Готико!
Франк глубоко вздохнул и повернулся к своему юному спутнику.
— Да, монсеньор?
— Теперь лошади уже достаточно отдохнули?
— Да, конечно.
Он улыбнулся, потом обернулся к эскорту и помахал рукой.
— Теперь вас найдут только в одном лье отсюда! — . воскликнул он.
— И теперь-то уж вы меня не обгоните! — заявил Теодебер. — Отправляемся вместе, хорошо?
— Хорошо. Хей!
Мальчик ударил лошадь пятками в бока и, пустив ее галопом, помчался вперед. Готико покачал головой, потом в свою очередь пришпорил коня и поскакал за Теодебером. Белая кобыла скакала хорошо, но мальчик слишком сильно натянул поводья, мешая ей. Поравнявшись с ним, воин к тому же увидел, что ребенок недостаточно сильно сжимает ногами бока лошади. Малейшее препятствие — и он свалится на землю. Не хватало еще, чтобы он сломал себе шею…
— Вы выиграли! — он чуть придержал коня.
И, прежде чем принц успел что-то сказать, добавил:
— У вас хорошая лошадь, монсеньор. О ней нужно заботиться.
И, словно собираясь потрепать лошадь по шее, он взял поводья из рук Теодебера и пустил ее рысью.
— Теперь нужно подождать остальных, монсеньор. Здешние дороги ненадежны.
— Почему? — удивился Теодебер. — Мы ведь все еще на земле моего дяди?
Готико расхохотался от всего сердца, но, увидев нахмуренно-озадаченное выражение лица мальчика, усомнился, что слова ребенка были намеренной шуткой. Спрыгнув с коня, он подхватил поводья обеих лошадей и двинулся дальше пешком.
— Как раз уже нет, — бросил он через плечо. — Мы только что миновали Компендиум,[66] так что сейчас находимся во владениях вашего отца.
— Тогда чего вы боитесь?
— Ничего, поскольку мы сейчас союзники. И вы мой союзник даже в большей мере, чем кто бы то ни был.
Теодебер тоже спрыгнул на землю. Он уже собирался взять из рук Готико поводья своей лошади, чтобы идти рядом с ним, но вдруг передумал и снова нахмурился.
— Вы все время так говорите! — заявил он, разглядывая спутника с недетской проницательностью, которой тот даже не ожидал от ребенка семи лет.
— Как?
— Так, чтобы я вас не понял. Как будто хотите что-то сказать, ничего не говоря.
— Вообще-то, меня часто упрекают в обратном.
— Ну так скажите прямо! Почему я ваш союзник больше, чем кто другой?
Франк остановился и серьезно взглянул на юного принца. В нем, несомненно, чувствовалась сила, в этом наследнике Хильперика, и еще больше — гордыня. Может быть, в один прекрасный день он станет королем — если только раньше не умрет от чумы или не будет убит. Королевские дети обычно умирали гораздо чаще, чем простые…
— Ты принес клятву, малыш, — произнес он жестким тоном. — Ты поклялся на Библии, что никогда не поднимешь оружия против своего дяди Зигебера или его интересов. Ты уже забыл?
Теодебер не отвечал. Его лицо раскраснелось, на губах блуждала улыбка. Он округлил глаза, словно стараясь найти достойный или утонченный ответ.