V. 1303 год, переломный год
Кортрейк нанес удар по самомнению французов, бывших убежденными в непобедимости своего оружия. Чтобы убедиться в этом, достаточно прочитать "Chronique métrique" Жоффруа Парижского[228]. Будучи священнослужителем, возможно, даже клириком королевской администрации он видимо знал людей, которых упоминает в хронике, причем некоторых из них — близко. Он как бы с удовольствием подчеркивает высокомерие и хвастливость Робера Артуа и в значительной степени воспроизводит диалог между графом и коннетаблем, заменяя последнего Пьером Флотом. Он сравнивает поражение при Кортрейке с поражением при Ронсвальсе: Карл Великий оставался в умах людей, и, возможно, "Песнь о Роланде" все еще читали. Он пишет, что элита французского рыцарства подвергла себя "позору и смерти" в этой жестокой схватке, которая, по его мнению, была даже не настоящей битвой, а резней:
Он сожалеет о том, что хорошее зерно уже сжато, а королевство Франция осталось лишь с мякиной. Он упрекает Филиппа Красивого в том, что тот позволил разорить себя банкирам Бише и Муше и обмануть своих "придворных рыцарей", то есть членов своего совета, которых он винит в несчастьях королевства. Он говорит, что Франция "превратилась в притчу" из-за отсутствия лидера, глупой веры и жадности:
И он предлагает королю вернуть бразды правления, изгнав "законников", которые предают и обкрадывают его. Об этом, конечно, говорили между собой парижские буржуа и дворяне, разочаровавшиеся в своих амбициях. Они ненавидели окружение короля. Считалось, что король позволял маневрировать собой, как "девственница", и попусту тратил время на охоту на оленей. Кроме того, ужасная зима обрушилась на королевство и усилила страдания бедняков. Жоффруа Парижский рассказывает, что вино замерзало в бочках, что ягнята, овцы и "другие жирные животные" в изобилии умирали на полях, в амбарах и канавах, а несчастных людей находили замерзшими в своих постелях. Так начался 1303 год. Когда наступала оттепель, лед, который несли реки, раскалывал корпуса транспортных судов, ломал мосты и разрушал мельницы.
Жоффруа Парижский не упоминает, что в конце лета 1302 года Филипп Красивый попытался стереть "позор" Кортрейка. Не успели ему сообщить о катастрофе, как он созвал баронское ополчение и их вассалов. До этого момента операции по частичной мобилизации проводились в первую очередь баронами и рыцарями-баннеретами и контролировались бальли и сенешалями. На этот раз непосредственную ответственность несли судебные исполнители и сенешали. Потери среди французских баронов были значительными, и неизвестно, кто благополучно вернулся из под Кортрейка. В конце июля 1302 года были призваны под знамена в основном общинные ополчения. Логично было выстроить пехотинцев перед фламандской пехотой. Филипп Красивый понимал, что на грязных равнинах Фландрии перед лучниками и пехотинцами с goedendag тяжелая французская кавалерия не приносит никакой пользы, кроме бедствий. Но у французского ополчения, которое до сих пор презиралось и рассматривалось как вспомогательное войско, годное лишь для выслеживания противника и охраны лагерей, не хватало опыта. Кроме того, сильно ощущалось отсутствие компетентных военачальников. Тем не менее, во главе этой импровизированной армии король поставил нового коннетабля Готье де Шатийона[229]. 29 апреля 1303 года он находился в Аррасе. Оттуда он отправился в Витри, расположенный в двух лье от Дуэ. Каков был его план, если он у него был? Ги де Намюр и Вильгельм фон Юлих ожидали нападения и подготовились соответствующим образом. Фламандцы были полны отваги; они больше не боялись французов, и равнина Витри напоминала равнину Groeninghe с ее зарослями, рвами и ямами. Каково же было их удивление, когда к ним приехали парламентарии! Король Франции хотел вести переговоры, а не воевать! Но зачем он привел эту огромную армию? Полномочные представители встретились в разрушенной церкви. Фламандцы потребовали освободить Ги де Дампьера. В этом случае сыновья графа взяли на себя обязательство совершить заморское паломничество с пятью сотнями рыцарей. Кроме того, на месте битвы при Кортрейке будет основан монастырь. Французы потребовали признать короля сюзереном Фландрии и восстановить его полные права и владения. Кроме того, он оставил за собой право наказывать нарушителей спокойствия, обещая при этом оставить их в живых.
228
Жоффруа Парижский (ум. ок. 1320) — французский хронист, предположительно автор стихотворной "
229
Готье V де Шатильон (ум. 1329) — сеньор де Шатильон, граф де Порсеан, коннетабль Шампани (1286–1302) и Франции (с 1302 года). Был коннетаблем при шести королях Франции.