Поэтому Филипп использовал все средства, чтобы обезопасить будущее королевства и династическую преемственность, но его планы были связаны с молодым человеком, чья юность была отмечена хроническими и тревожными проблемами со здоровьем. В январе 1327 года в одном из своих писем королю Франции Папа Иоанн XXII упомянул о болезни семилетнего принца, который страдал от четырехдневной лихорадки[258]. Это было немаловажно, поскольку такая же лихорадка стала причиной смерти, в начале 1322 года, Филиппа V, но Иоанн мог рассчитывать на специальную команду врачей (physiciens), и хирургов (barbiers), которые заботились о его здоровье[259]. Чтобы облегчить недуги своих знатных пациентов, эти люди имели в своем распоряжении обширную фармакопею, основанную на растительных, минеральных и животных веществах, которые разрабатывали и продавали аптекари, являвшиеся также торговцами пряностями[260]. Кровопускание, рекомендованное Галеном[261], регулярно практиковалось хирургами. У этого метода лечения было много показаний, поскольку большинство болезней, по мнению медиков того времени, было связано с избытком крови или дисбалансом humeurs, из которых, согласно теории того же Галена, состоит человеческое тело[262].
Некоторые врачи обслуживавшие королевскую семью поименованы в источниках. В 1334–1337 годах Жиль де Денневиль находился на службе у Иоанна, а его брат Роберт был приставлен к отцу. Также упоминаются "мастер Обер", умерший до 23 февраля 1349 года, и Жан де Лион, врач короля и королевы. Здоровье королевских детей также на некоторое время было доверено Этьену Дюфрену, а во втором завещании Жанны некие "мэтр Пьер" и "мэтр Роберт"[263] указаны как получатели пожертвований. Кроме того, к ее услугам был Ги де Вижевано, ранее служивший врачом императора Генриха VII[264]. Врачи были доверенными лицами королей, входившими в их ближайшее окружение. Они часто становились бенефициарами завещаний, а также могли рассчитывать на другие вознаграждения за свои услуги. Например, в августе 1336 года Филипп подарил Жану де Лиону дом в Париже[265]; в том же году королева Жанна, в своем втором завещании, оставила ему 40 турских ливров[266]. Возможно, это было сделано в награду за эффективное лечение принца Иоанна, здоровье которого в предыдущем году вновь вызвало серьезные опасения.
Подросток тяжело заболел летом 1335 года, когда гостил в Таверни[267], в замке Монморанси, который был королевской резиденцией на протяжении нескольких поколений. Матье II де Монморанси в 1214 году сражался вместе с Филиппом Августом при Бувине. Его потомок, Шарль де Монморанси (1307–1381), был близок к Филиппу. Он был Великим хлебодаром Франции с 1336 по 1343 год, затем маршалом Франции в 1343 году, советником и камергером короля в 1346 году, а в 1347 году — генерал-капитаном короля на границах Фландрии и Пикардии. Ситуация была настолько тревожной, что Филипп отправился к больному сыну и организовал процессии в Париже, чтобы способствовать его выздоровлению. Подобные благочестивые демонстрации были обычным делом в случае серьезных кризисов, таких как капризы погоды, войны, эпидемии, болезнь государя или, в данном случае, наследника престола: народ взывал к Богу, чтобы тот положил конец беспорядкам. Подобные шествия были организованы в Париже 16, 19 и 21 октября 1321 года в связи с болезнью короля Филиппа V. В 1335 году город Париж получил благодарность за свое участие в шествии в виде списания 10.000 ливров долга королю[268]. Монахи Сен-Дени также участвовали в этих шествиях. Три дня подряд они босиком шли процессией из Сен-Дени в церковь Нотр-Дам-де-Таверни, чтобы в первый день возложить там на алтарь святой гвоздь, во второй — фрагмент тернового венца и, наконец в третий — палец Людовика Святого[269]. Все эти священные реликвии находились в церкви Нотр-Дам-де-Таверни в течение пятнадцати дней. Король также поклялся пожертвовать некоторую сумму денег на строительство монументального портала церкви, если его сын исцелится. В конце концов его желание исполнилось, и король лично привез реликвии обратно в Сен-Дени, где пробыл вместе с Ионном с 7 по 9 июля. В аббатстве была отслужена благодарственная месса, чтобы возблагодарить Бога и святых покровителей королевства[270]. Король сдержал свое обещание, и портал, известный как Портал короля Иоанна, до сих пор обеспечивает доступ на хора церкви Нотр-Дам-де-Таверни через южный трансепт. Над ним возвышается витраж, подаренный церкви в 1869 году Анри Гайярде[271] и посвященный этому событию. В центре витража изображен епископ, вручающий терновый венец прикованному к постели Иоанну. Стоящий у постели сына Филипп возносит молитву. Позади епископа монах держит подушечку, на которой лежат святой гвоздь и палец Людовика Святого. На заднем плане еще один монах держит епископский посох, а двое других замыкают процессию.
259
Врачи были людьми получившими университетское образование, часто очень известными, и ставили диагноз, исследуя мочу пациента. Хирурги считались техническими специалистами, стоящими ниже врачей на социальной лестнице, из-за их только практической подготовки и кровавых операций, которые они совершали в рамках своей практики.
260
Средневековая элита любила пряности, которые были одновременно и лакомством, и лекарством. Имбирь, например, считался средством для сохранения молодости кожи, поскольку он способствовал приливу кровь к периферии тела. Лекарства чаще всего принимались в виде эликсира, который обычно готовился из специй и мякоти фруктов. Чаще всего эликсир принимали внутрь в дозах размером с фасоль или грецкий орех, но он также мог принимать форму таблеток или пастилок, использоваться для приготовления полосканий, припарок или даже суппозиториев и вагинальных тампонов. Еще одним способом введения лекарств, который также мог быть приготовлен в виде сиропа, был
261
Он написал четыре трактата о лечебном кровопускании, в том числе
262
263
264
Этот человек не ограничился лечением королевы. Будучи горячим сторонником крестового похода, он написал для Филиппа VI трактат
270
Grandes Chroniques de France, op. cit., p. 148–149;
271
Анри Гайярде был братом Фредерика Гайярде, автора пьесы, написанной совместно с Александром Дюма о времени последних Капетингов (La Tour de Nesle: drame en cinq actes et en neuf tableaux, Paris, J.-N. Barba, 1832). В XIX веке Средневековье очаровывало и вдохновляло художников, которым особенно нравились драмы и легенды того времени.