[Пиран отправляется в погоню за Кей-Хосровом]
Шесть тысяч Пиран отобрал удальцов,
Туранского войска храбрейших бойцов,
И этой дружине сказал: «Поскорей
10160 Гоните своих быстроногих коней!
Должны днём и ночью без устали вы
Стремиться вперёд, словно лютые львы.
Коль с Гивом Ирана достигнет Хосров,
Там станут и жёны отважнее львов,
Наш край супостаты дотла разорят;
Владыка Турана, смятеньем объят,
Безмерно тогда разъярится, виня
В спасенье бежавших не рок, а меня».
И, вняв повеленью, бойцы за вождём
10170 Помчались, скакали и ночью, и днём.
Но вдруг скакунов осадили: река
Легла перед войском, быстра, глубока.
Ту речку широкою ты бы не счёл,
Но дна не достал бы и вброд не прошёл.
Весной, багровея, вздувалась она
И Гользериюн называлась она.[372]
А Гив и Хосров за рекой улеглись
На отдых; на вышке сидит Ференгис.
Но вот различила царица вдали
10180 Стяг чёрный владыки туранской земли
И к витязю с вестью недоброю той
Примчалась, нарушив уснувших покой.
«О друг утомлённый, — сказала, — пора!
Вставай и спасайся, не жду я добра.
За нами огромная гонится рать,
Страшусь, не удастся беды избежать.
Врагами настигнутый, будешь убит —
Нам боль нестерпимая сердце пронзит.
А сына со мною, в печали, в слёзах,
10190 У ног Афрасьяба повергнут во прах.
Кто ведает, что претерпеть суждено!
Нам тайну небес разгадать не дано».
Но Гив отвечает: «Владычица жён,
Напрасно врагами твой дух устрашён!
Ты с сыном на холм крутобокий взойди,
Оттуда без страха на битву гляди.
Творец ниспошлёт мне победу в войне,
Светила, поверь, благосклонны ко мне.
Врагов — до последнего их удальца —
10200 Я всех уничтожу по воле Творца!»
Царь молвил: «Не знающий равных в борьбе!
И так уж я многим обязан тебе.
Меня от неволи избавив, попасть
Не должен ты ныне чудовищу в пасть.
В бой ринусь я, мой наступает черед
Злой вражеской кровью омыть небосвод!»
Но слышит в ответ: «Уповает Иран,
Что будет короной твоей осиян.
Отец мой воитель, воитель и я,
10210 Идти не впервые мне в бой за царя.
Нас семьдесят восемь его сыновей,[373]
Что в мире дороже нам жизни твоей?
Воителей много, но мало владык...
О нет, лишь один ты по-царски велик!
Погибну — найдётся другой удалец,
Зато не останется сирым венец.
А если б ты пал от Ирана вдали,
Кого б мы тогда на престол возвели?
И втуне б мой труд семилетний пропал,
10220 А сам бы позорищем рода я стал.
Творец мне заступник сегодня и впредь,
Тебе же — с холма на сраженье смотреть.
Твоя благодать нам победу сулит,
Весь мир, торжествуя, она осенит».[374]
[Битва Пирана с Гивом]
На мощном коне, разъярённый как лев,
Помчался, броню боевую надев,
И видит: Пиран на другом берегу.
Река преграждает дорогу врагу.
И грянул, как гром, исполина призыв —
10230 Соперника кличет воинственный Гив.
Во гневе хулой отвечает Пиран:
«Эй ты, худородный, хвастливый буян!
Сразиться ты хочешь — не чудо ль? Один!
Затеял ты выказать удаль — один!
Ударами копий тебя наградим,[375]
Не праху, а птичьим когтям предадим.
Падёшь, хоть железною будь ты горой,
Когда муравьино-бесчисленный строй
Нагрянет. С тебя мы кольчугу сорвём,
10240 Как падаль по полю тебя повлечём!
Лев доблестный молвил однажды: коль срок
Оленю отмеренной жизни истёк,
И счет уж ведётся последним часам —
Он льву на пути попадается сам.
Судьбою в добычу назначен ты мне
И этим мужам, закалённым в войне!»
Ответил на это рычанием льва
Гив доблестный, витязей славных глава:
«Исчадие ада, презренный злодей![376]
10250 Не видеть бы миру подобных вождей!
Как мстил я за смерть Сиавуша-царя,
Ты видел — дивился тогда ты не зря
Иль мало воителей в жарких боях
В Туране и Чине поверг я во прах?
Не я ль разгромил твой богатый чертог,
Тебя униженью и горю обрек?
Жен знатных, которыми славен Хотен, —
Сестру и супругу ты отдал мне в плен;
Им страх за тебя разрывает сердца,
10260 Вовек твоего им не видеть дворца!
Решил я по-своему пленниц судьбу,
Их первому встречному отдал рабу.
Как женщина, спину ты мне показал,
В тоске, причитая, рыдая, бежал.
Муж нужен тебе, ты беспомощней жён,
Ты звания мужа навеки лишён!
Посмешищем станешь теперь для бойцов,
Пирующих шумно под лютни певцов.
Туранцам — позор до скончанья годин:
10270 Ведь Гив отстоял Кей-Хосрова один!
Напомню ещё: властелины всех стран,
Китая глава и кейсер, и хакан,[377]
Из рода Кавуса князья и цари
И золотошлемные богатыри —
Все дочь у Ростема один за другим
Просили, с мольбою склонясь перед ним.
Сам сватался Тус, но ему, как и всем,
Зазорным отказом ответил Ростем.
Одно за другим отвергал сватовство,
10280 Достойным родства не признал никого.
Никто из отважных, исполненных сил,
Почтенья и веры ему не внушил.
Мне, витязю, дочь он вручил, наконец,
Любимую больше, чем славный венец.
Мне в жёны он дал молодую княжну,
Отважную всадницу Гошесп-бану.
Меня среди избранных выбрал он сам —
Почтил, осчастливил, вознёс к небесам.
Прекрасную деву, чье имя Ирем, —[378]
10290 Сестру мою взял он в супруги затем.
Я, кроме него, в богатырской борьбе
Не знаю соперников равных себе.
Оплачьте свой край, не замедлит за мной
Ростем-ратоборец нагрянуть войной.
Сейчас занесу я булатный свой меч,
Чтоб мир пред тобой темнотою облечь.
Дружину твою утоплю я в крови,
Иначе ты мужем меня не зови.
Умчу я Хосрова, надежду царей,
10300 В Иран, к повелителю богатырей.
В венце золотом на блистающий трон
Торжественно будет Хосров возведён.
На вас нападу я, кольчугу надев.
Край станет пустыней, где властвует лев.
Ты вотчин лишишься, презренный Пиран, —
Сметем твой престол, обездолим Туран!
Гошвада я внук, и Гудерза я сын,
Гив, первый воитель иранских дружин!
Тебя обезглавлю индийским мечом,
10310 Оплачет и панцирь тебя, и шелом;
В могильный покров обратится броня,
Позорную примешь ты смерть от меня!»
вернуться
10176 Гользериюн — 
(читаем так по рифме 
) — название речки. Весь бейт (10175—76) в оригинале (дословно):
Название той реке было Гользериюн
Весною, [разливаясь], она бывала речкой крови».
вернуться
10211 Нас семьдесят восемь его сыновей.— Число сыновей Пирана неоднократно варьируется как в источниках, так и в «Шахнаме».
вернуться
10224 В оригинале:
«Мир—целиком под тенью крыла твоего» —
образ, восходящий к представлениям о птице Хомай (см. прим. 4200 в томе I), осеняющей будущего царя.
вернуться
10235—10236 В оригинале:
«Теперь пищей тебе будут удары копья,
Саваном для твоего тела — когти сокола».
вернуться
10249 В оригинале: «О туранец (тюрок) низкородный (бäдгоухар), отродье дива (дивзад)».
вернуться
10272 В оригинале: че фäгфур-о кейсäр-о хакан-е чин, т. е. «как фагфур и кейсер, и хакан Чина».
Фагфур — титул владыки Китая («сын бога», популярнее «сын Неба»). Кейсер—повелитель Рума (Запада — см. прим. 5577 в томе I). Как следует из текста, «хакан Чина» — тоже суверенный владыка. По-видимому, под фагфуром мыслится действительно владыка отдаленного (южного) — у «моря Чин» — Китая, а «хакан Чина» — вероятно, повелитель Монголии и Северного Китая или «Китайского Туркестана».
вернуться
10289—10290 В оригинале:
сопордäм бе ростäм хäми хвахäрäм
мäхе банован-е шäхр бану эрäм,
т. е. дословно:
«Я вручил Ростему свою сестру,
Луну средь знатных дам [Бану] города — Бану Эрем (Ирем)».
В источниках же упоминается о Шехр-бану-Ирем, как о жене Ростема и матери Бану-Гошесп — жены Гива. Брак дяди и племянницы вполне законен и реален для зороастрийского Ирана, но все дело в одновременности свадьбы Ростема и Гива, что исключает возможность считать Бану-Гошесп дочерью Ростема от Бану-Ирем (характерное переплетение в источниках).