В 1939 г. было опубликовано исследование С.В. Юшкова о феодализме в Киевской Руси. В монографии, носившей более социологический, чем конкретно-исторический, характер, С.В. Юшков посвятил два специальных раздела территориальной структуре Древнерусского государства в IX-Х и XI–XII вв.[175] По его мнению, в ранний период территория Древнерусского государства включала в себя территории племенных княжений (они были основными административными единицами) и особые территориальные комплексы, образовавшиеся в результате объединения или дробления племенных территорий, во главе с князьями-наместниками киевского правителя[176]. С развитием феодальных отношений и разложением первобытнообщинных племенные территории уступали место территориям феодальных сеньорий[177]. Под феодальными сеньориями С.В. Юшков понимал так называемые городовые волости, но давал принципиально иное объяснение их происхождению. Он полагал и, думается, вполне справедливо, что «волости» образовывались в результате роста феодализма и появления городов как центров феодального властвования над определенными округами[178]. Формирование феодальных сеньорий С.В. Юшков относил к XI в.
В трактовке ученым проблемы возникновения и эволюции государственной территории восточных славян за время с IX по XII в. наряду с интересными наблюдениями и объяснениями были и существенные промахи. Так, само возникновение Древнерусского государства С.В. Юшков относил к периоду, когда у восточных славян господствовали еще первобытнообщинные отношения. Только в XI в. это государство стало феодальным. Игнорирование того факта, что государство возникает в результате непримиримости именно классовых противоречий, было основным недостатком концепции С.В. Юшкова. Отсюда и фактическое отрицание принципиальной разницы между племенной и государственной территориями. Государственная территория, по С.В. Юшкову, в значительной степени состояла из простой суммы племенных. Если развитие феодальных, классовых отношений приводило к появлению новых территориальных образований — сеньорий, то каковы были причины консолидации ряда племенных территорий или их дробления в дофеодальном Киевском государстве, С.В. Юшков не указал. Что касается конкретного показа границ Древнерусского государства, его административных единиц, в том числе границ в верхнем Поволжье и среднем Поочье, то эта сторона характеристики территориальной структуры древней Руси осталась вне интересов исследователя.
В то же время С.В. Юшков четко поставил территориальные изменения Древнерусского государства в связь с процессом классообразования, и это составляет его несомненную научную заслугу.
В том же 1939 г. была опубликована книга В.В. Мавродина об образовании Русского государства в XIII–XVI вв. Автор сделал попытку переосмыслить в духе высказываний К.Маркса и Ф.Энгельса основные моменты в истории объединения земель Северо-Восточной Руси и создания единого государства. Правда, такое переосмысление не было подкреплено надлежащим изучением фактического материала. Книга носила популярный характер а строилась на основе данных, заимствованных у других исследователей. Видимо, поэтому в ней много неточностей, относящихся, в частности, и к характеристике государственной территории на Северо-Востоке в XIII–XIV вв. Так, перечисляя княжества, выделившиеся из состава великого княжества Владимирского после смерти Всеволода Большое Гнездо, В.В. Мавродин, называет более 12 «уделов»[179], но формирование только 6 из них должно быть отнесено к домонгольскому времени. Остальные появились позже.
К княжествам, которые в XIV в. вели борьбу за стол великого княжения Владимирского, автор относит Рязанское[180], правители которого никогда не выступали претендентами на Владимир. Неверно охарактеризованы в книге территории двух крупнейших княжеств Северо-Восточной Руси XIV в. — Тверского и Московского. Тверское княжество представлено как постоянно дробившееся на уделы, к которым причислены не принадлежащие Твери Дорогобужский и Ржевский[181]. К первоначальной территории Московского княжества отнесены два города и три пригорода[182], хотя на самом деле речь может идти лишь об одном городе, но достаточно многочисленных волостях. История присоединения Переяславской территории к Москве изложена по опровергнутой А.Е. Пресняковым схеме[183] и т. д. Недостаточное внимание к фактам эволюции государственной территории на Северо-востоке в XIV в. привело автора к явному схематизму в обобщениях. С его точки зрения, в указанное время наблюдается постоянное, все нарастающее увеличение территории Московского великого княжества и столь же непрерывное феодальное дробление территорий других княжеств, в итоге легко присоединяемых к Москве[184]. Сложность, скачкообразность развития государственной территории Северо-Восточной Руси в послемонгольское время остались, таким образом, не замеченными и научно не оцененными.
175