В отношении второй тенденции – растущей готовности публики получать информацию и высказывать собственное мнение по вопросам политической и общественной важности – прекрасной иллюстрацией может служить описание Рэем Стэннардом Бейкером американских журналистов на Мирной конференции в Версале[21]. Бейкер рассказывает, какой шок испытали дипломаты Старого Света, когда американские газетчики явились в Париж, как он говорит, «не прося, но требуя». «Они сидели под каждой дверью, – пишет Бейкер, – заглядывали через каждое плечо. Они требовали текст каждой резолюции, каждого доклада, причем немедленно. Никогда не забуду делегацию американских газетчиков во главе с Джоном Невином, которую я застал на марше через святая святых, министерство иностранных дел Франции, где она требовала немедленного допуска на первую общую сессию Мирной конференции. Они приводили в ужас поборников прежних методов, они откровенно презирали застарелые условности, они были прямолинейны и грубы, как сама демократия».
И я никогда не забуду, как и сам испытал такое же чувство, когда Герберт Байард Своуп из «Нью-Йорк Ворлд» в комнате для прессы парижского отеля «Крийон» задавал тон дискуссии представителей газет, которые заставили конференцию пойти навстречу общественному мнению, допустив газетчиков к участию и публикуя ежедневные коммюнике.
Насколько общественное давление, требующее допуска к тайнам международной политики, ощущалось государствами всего мира, можно судить по сообщению в «Нью-Йорк Геральд», датированному их парижским бюро 17 января 1922 года. «Успех лорда Ридделла в привлечении общественного внимания к мнению Британии на Вашингтонской конференции[22], в то время как французская точка зрения совершенно не прозвучала, может привести к тому, что правительство Пуанкаре[23] назначит для общения с зарубежными газетчиками истинного пропагандиста. «Эклер» призвала сегодня нового премьера «найти среди французских дипломатов и парламентариев собственного лорда Ридделла, который мог бы представить миру и французскую интерпретацию событий». Уолтер Липпман из «Нью-Йорк Ворлд» в своем труде «Общественное мнение» объявляет, что «самой важной революцией нашего времени является не индустриальная, экономическая или политическая, но революция в искусстве добиваться согласия среди тех, кем управляешь»[24]. «На протяжении жизни одного поколения, которое сейчас контролирует ситуацию, – продолжает он, – убеждение превратилось не только в осознанное искусство, но и в обычный рычаг управления народом. Никто из нас еще не понимает последствий этого феномена. И не будет большим откровением, если я скажу, что умение приходить к согласию способно изменить любой политический расчет и перестроить любой политический фундамент. Под влиянием пропаганды, не обязательно понимаемой как нечто дурное, старые константы нашего мышления стали переменными. Например, больше невозможно верить в исходную догму демократии, что знание, необходимое для управления делами людей, возникает стихийно в недрах человеческой души. Когда в своей деятельности мы полагаемся на идею стихийного возникновения этого знания, то предаемся самообману и начинаем использовать формы убеждения, которые не можем верифицировать. Итак, мы показали, что нельзя полагаться на интуицию или на повороты случайного мнения, если необходимо оперировать в мире, находящемся за пределами нашей досягаемости»[25].
Во внутренних делах важность общественного мнения не только для политических решений, но и для повседневной промышленной жизни нации можно проследить на многочисленных примерах. В «Нью-Йорк Таймс» за пятницу, 20 мая 1922 года, я обнаружил статью размером чуть ли не в колонку, озаглавленную «Гувер требует публичности в угольной промышленности». В число преимуществ для самой промышленности, которые Гувер, согласно репортажу, ожидает от широкой, точной и содержательной информации для общественности, входят стимулирование более упорядоченного спроса от индустриальных потребителей, способность более надежно предсказывать объемы этого спроса, способность потребителя «формировать некоторое представление о цене, которую следует платить за уголь» и тенденцию к сдерживанию нежелательного расширения индустрии, если соотношение добычи и запасов будет регулярно публиковаться. Гувер приходит к заключению, что по-настоящему информативная публичность «защитит большую часть участников рынка от критики, которая по справедливости причитается лишь меньшинству». Каких-то несколько лет назад ни большинство, ни меньшинство угольных промышленников общественная критика вообще никак не волновала.
24
В отличие от других цитат из этой книги Липпмана, автор не приводит на нее ссылку; отождествить ее в оригинале либо переводе не удалось. –
25
Walter Lippmann, «Public Opinion» (стр. 248) (Уолтер Липпман, «Общественное мнение» (стр. 240). –