А. Г. Островскому*
1929, мая, 5
Институт истории искусств Ленинград
Многоуважаемый Арсений Георгиевич!
Книжки по интересующему вас вопросу – высланы Вам, в Институт (всех – 4 пакета).
На ваши вопросы на днях отвечаю. Не могли бы вы устроить мои мемуары о футуризме (3 печатных листа) – как возник (не теория, а практика) – где-либо в журнале. Если да – посодействуйте. Ибо много искажений, кои пора выправить.
Спасибо за письмо. Ваш Давид Д. Бурлюк.
1930, июня, 25
Дорогой Арсений Георгиевич.
Мы чрезвычайно обеспокоены неполучением от вас в течение уже свыше восьми месяцев каких-либо известий или же посылок. За это время вам мы отправили наши издания «Рерих», «Энтелехизм», а также газеты и другую эстет-литературу, а также статью «Художник о себе». Ранее вы избаловали нас своей дружеской, товарищеской внимательностью, ваши письма доставляли нам радостное чувство, и их теперешнее отсутствие дает себя, должно сознаться, знать.
За это время я вступил в переписку с Ильей Ионовым, но все же до сих пор даже из этого источника не могу добиться узнать, какова судьба моей, даже нашей, ибо вы тоже положили массу труда, книги: «Фрагменты футуриста». Есть ли вообще надежда видеть эту книгу напечатанной, не постигнет ли ее судьба оттирания и замалчивания, каковой трагический случай с моей литературой уже имел место в «Звезде». Поконсультируйте по этому поводу и сообщите ваше искреннее мнение. Так и не дождался от вас вашей книги «Футуристы», а ее так нужно было бы иметь и для руки, и для сердца. Объедините меня, пожалуйста, с проф. Степановым. Я до сих пор не имею ни одного тома сочинений Хлебникова, а вышел уже четвертый. Право, ведь мне-то следовало бы эти книги для отзыва в «Рус. Голосе». Сейчас вышла из печати монография Голлербаха, посвященная моему творчеству, в ней имеется текст и двадцать репродукций с моих картин, находящихся частью в советских музеях. Лето; жара; еду на 3 недели на Океан; семья будет «бережить» там свыше 2-х мес.
Жму вашу дружескую руку. Прошу вспомнить про меня, это мне нужно.
Давид Давидович Бурлюк.
Привет от Марии Никифоровны.
1930, июня, 28
Дорогой Арсений Георгиевич.
Мы с Марией Никифоровной очень порадовались вашему письму от 11 февраля, несмотря на то, что в течение двух лет почти от вас не было известий, дружба наша к вам заочная не уменьшилась. Об вас мы знали кое-что от Бенедикта Наумовича Лившица[11]. Я очень раз, что ваша книга «Футуристы» закончена. Эта книга рано или поздно увидит свет, все, что связано с предреволюционной эпохой, будет изучено во всех подробностях. Без изучения ситуации и настроений предгрозовых лет не постичь и первых громов революции.
Изучая футуризм, мы входим в преддверье Красного Октября. Политико-экономы своим статистическим багажом объясняют нам механику сдвигов, взаимоотношений сил, но дух масс, настроение масс, витамины политического момента, аромат эпохи могут быть даны, почувствованы только художественно-критическим восстановлением литературных вкусов, борьбы движения предвоенных лет и годов войны, в каковых футуризм играл столь видную и живописно руководящую, веховую роль.
Все равно, будет ли ваша книга напечатана теперь, или во имя оправдания мировой глупости ее печатание будет отложено, она явится в ближайшие годы одной из интереснейших по документам, в ней собранным. Ваша книга «Тургенев в письмах» принадлежит к той же категории и является книгой замечательной. А футуристы принадлежат к более новой эпохе, а у литературного зрителя курьезное зрение, специальное, старческая дальнозоркость – он видит лучше то, что дальше от него. Будем ждать и приветствовать выход вашей книги. Мария Никифоровна и я были чрезвычайно счастливы слышать о включении вами части ее мемуаров в ваш труд.
О вышедших в этот сезон в издательстве Марии Бурлюк книгах распространяться не будем, так как вы их наверняка получили уже, и авторы их вам известны. Милый Арсений Георгиевич, имейте в виду, что если вами когда-либо в близком будущем или отдаленном будет что-либо написано, посвященное мне лично или во взаимоотношении к Маяковскому или Хлебникову, или же к литературной эпохе нашей, то издательство пролетарское наше почтет за честь предать произведение ваше литературной гласности. Конечно, надо иметь в виду, что размеры книжек, изданных в 31 году Марией Никифоровной в Америке, являются пока для нашего издательства предельно возможными.
Когда вы писали о рисунках, имеющихся у Лившица, то у меня сложилось впечатление, что вам мои рисунки ценны, при таком отношении вашем к ним Мария Никифоровна и я считаем возможным выслать для вас некоторое их количество. Каталоги некоторых выставок, какие мы здесь имели в этот сезон, вам были высланы.