Или тогда аплодируйте мне, или свистите… Делайте что-нибудь… Не сидите так передо мной… Расходитесь, расходитесь же… (После паузы вдруг внезапно выпрямляется. Лицо его напряжено.) Эй! Там… Постойте! Подождите минутку… когда я вам говорил, чтобы вы уходили, это было так, ради красного словца! Вот именно! Сядьте на места! Даже если вам противно на меня смотреть. Даже если я вас пугаю… Да… (Смотрит на часы.) Мне нужно вас еще задержать. (Как бы по секрету.) Потому что он не умер. Нет, он не умер. Клянусь вам. Это правда. Он как вы и я… И он сейчас к вам выйдет. Да-да, даю слово. Медам и месье, он будет сейчас петь. Забудьте то, что я вам говорил… Это были мои старые грезы, об этом я всегда мечтал в темных залах. А сегодня, не знаю почему, слова сами слетели у меня с языка… Хотя я знаю почему… Потому что он… опаздывал… У него было плохо с сердцем, и он мне сказал: «Выйди на сцену, что-нибудь им сыграй, задержи их». И вот я оказался здесь, в свете прожектора — прожектора, направленного на меня, и это пришло само собой. Вы сердитесь на меня? Конечно, сердитесь… Тем хуже, не прощайте меня, просто забудьте. Забудьте, прошу вас, не говорите ему ничего, не заставляйте его расплачиваться за мою дурную шутку, особенно его, это было бы несправедливо. Мюзик-холл — это тяжело, гораздо тяжелее, чем театр. Пожалейте его, дайте ему выступить. В конце концов, он не виноват, если на его аккомпаниатора нашел приступ безумия… и не совсем моя вина тоже… и не совсем ваша вина, что мы из-за вас теряем разум. Вы не знаете… Тихо, мне кажется, он идет… Будьте великодушны, медам и месье… Я полагаюсь на вас… Договорились, да? Вы обо всем забываете, думаете только о том, что перед вами ваш любимец… Вы увидите, сегодня он будет в особом ударе… А я покидаю вас. И очень жалею, что покидаю… Но покидаю… Улыбайтесь же… Аплодируйте. Он идет. Вот он. Вот… (Уходит из луча прожектора, садится за инструмент и в темноте берет несколько аккордов, как бы предваряющих выход певца на сцену)
Марсель Митуа
Странный мир театра
Marcel Mithois — LES COUPS DE THEATRE (1964)
Действующие лица:
Федра — Сюзанна.
Арикия — Николь.
Ипполит — Жан.
Драматург.
Гримерная Сюзанны. Жан в костюме Ипполита и Николь в костюме Арикии слушают транслируемый со сцены по внутреннему динамику голос актера, играющего Тесея:
Жан. Нет, выключаю! (Выключает динамик.) Этот Мирель в Тесее просто возмутителен!.. А странно, генералом у Ануя он был великолепным. Не знаю почему, но он все время хочет показать Тесея маразматиком.
Николь (убеждающе). Жан, чего ты ждешь? Почему ты ничего не говоришь?
Жан. Ты с ума сошла! Я, молодой актер, пойду вдруг и скажу этому патриарху, что он плохо играет Тесея?.. Прежде всего, мне на это наплевать, а потом, через две недели спектакль снимут независимо от сборов. Зачем мне зря наживать врага?
Николь (с силой). Жан, чего ты ждешь? Почему ты прямо не говоришь Сюзанне, что мы любим друг друга?
Жан (удивленно). Как — чего жду?.. Да удобного случая.
Николь. Их каждый вечер — сто.
Жан (с иронией). Конечно, недостатка в них нет. Почему бы, например, столкнувшись в дверях, при смене картин, не сказать ей: «Я тебя оставляю». Удобных случаев много! Но мне нужны благоприятные обстоятельства. Чтобы она отдохнула, расслабилась или, наоборот, была очень радостной или огорченной, но не по этому поводу. Я хочу, чтобы в тот момент, когда она меня потеряет, она могла за что-то уцепиться.
Николь. Мне кажется, ее успех в «Федре» — внушительный спасательный круг.
Жан. Нет, это уже в прошлом. Два месяца, как она открыла на бульварах моду на Расина. Я лучше подожду, когда я буду с ней наедине…