Хаартман со своими людьми взяли штаб-квартиру фалангистов около половины второго в ночь на 17 апреля71. Давила, Гарсеран и Аснар уже давно сидели по домам. Хосе Мариа Алонсо Гойя и Даниэль Лопес Пуэртас вместе с другими охранниками Эдильи направились к особняку, где проживал Сан-чо Давила. Они имели при себе пистолеты и ручные гранаты. Давила не поверил, что его хотят лишь арестовать, и был убежден, его прикончат. Возникла потасовка, и в результате один из телохранителей Давилы, Мануэль Перал, всадил пулю в шею Гойе и тут же сам был убит Лопесом Пуэртасом. Лопес Пуэртас потом пытался представить дело так, будто операция была запланирована заранее, поэтому в группу даже включили двух врачей — в предвидении кровопролития72. Когда телохранители Эдильи, оставив обезумевшего от пережитого Лопеса Пуэртаса, направились за Гарсераном, тот открыл по ним
из окна огонь из пулемета, пока не прибыла гражданская гвардия73. Эдилье потом стоило многих трудов снять с себя ответственность за случившееся8574.
Франко, который только лег спать, был разбужен и проинформирован о случившемся. Давила и Гарсеран были арестованы военными, как и Аснар, который как раз собирал своих милиционеров, чтобы вновь атаковать штаб-квартиру Фаланги. Аснара обвинили в учинении беспорядков в тылу. Соглашение между штаб-квартирой Франко и Эдильей действовало, поскольку арестовали подвергшихся нападению, а нападавших — пока — оставили на свободе75. Однако Франко не упустил случая подрезать крылья Фаланге. Пресса как в рот воды набрала в отношении инцидента у дома Давилы, и заговор молчания был нарушен 24 апреля, когда в свет вышел иллюстрированный еженедельник «Фотос», находившийся под контролем Эдильи76. Военные власти во всех провинциях предупредили местное руководство Фаланги об ответственности за любые беспорядки77. Семнадцатого апреля Эдилья имел беседу с Серрано Суньером, и этот факт указывает на то, что Эдилья пока еще оставался персона грата и играл определенную роль в захвате Франко контроля над Фалангой78.
Не сообразив, что генералиссимус готовит ему подчиненную роль, Эдилья попытался закрепить свою победу над противниками и провести 18 апреля запланированное заседание Национального совета. Дело в том, что въезды в Саламанку контролировали люди Довала и препятствовали прибытию сторонников Аснара, тогда как выданные Эдильей пропуска позволяли его людям принять участие в Национальном совете. Более того, Давила, который находился под арестом по обвинению в убийстве, не мог принять участия в заседании. Внешние признаки доброжелательности со стороны штаб-квартиры Франко помешали наивному Эдилье понять, что кровавые события прошлой ночи, вызванные противоборством фракций, предоставляли Франко отличный предлог для нанесения удара по Фаланге. К подготовке этого удара приступили и шпионы Довала, старательно сеявшие слухи о будто бы имевшей место попытке покушения на Франко, о дезертирстве фалангистов, которые хотят навязать свою волю Франко, и о контактах некоторых высокопоставленных фалангистов с республиканцами, имеющих целью заключить с ними мир79.
Вечером 18 апреля на заседании Национального совета, во время которого у дверей был выставлен гроб с телом Гойи, Эдилья рассказал о событиях предыдущих дней, дав при этом довольно ясно понять, что он действовал в полном согласии со штаб-квартирой Франко. На заседании он был избран национальным главой Фаланги80. Продуманная аранжировка событий создала наконец условия, чтобы Франко и его камарилья смогли открыто взять Фалангу под свой контроль. Здесь можно увидеть и руку Муссолини, поскольку в течение дня 18 апреля каудильо несколько раз консультировался с Гульельмо Данци, который позже проинформировал Рим, что они с Франко совместно выработали план слияния партий81.
Обрадованный Эдилья поспешил к генералиссимусу, чтобы сообщить новость о своем избрании. По прибытии в епископский дворец Эдилья был удивлен, увидев в резиденции Франко множество установленных микрофонов, словно готовилось радиовыступление. Гордый своим избранием, новый национальный глава так и не понял, какую унизительную роль отвели ему в этом представлении стратеги из штаб-квартиры Франко. Подлинная звезда этого шоу — Франко — уже готовился появиться на сцене, а Довалу было поручено организовать «стихийные» выступления народа в его поддержку. Барросо поприветствовал Эдилью и сказал ему, что генералиссимус придает большое значение его визиту. Присутствие Эдильи действительно имело значение, но лишь в том смысле, что снимались всякие подозрения по поводу силового вмешательства Франко в дела Фаланги. Генералиссимус тепло поздравил нового официального лидера Фаланги и заметил: «Очень хорошо, я этого ожидал». Уступая «настойчивым требованиям» собравшейся толпы, Франко вышел на балкон епископского дворца и произнес краткую речь, объявив о слиянии Фаланги и партии карлистов82.'
85
Он воссоздал ход событий в своих письмах, направленных в 1948 году Рамону Серрано Суньеру, а также в книге, написанной на основе материалов его пресс-атташе Максимиано Гарсиа Венеро. Согласно этой версии, в 11 часов вечера 16 апреля Гойя и Даниэль Лопес Пуэртас пришли к Эдилье и сказали, что отправятся к Давиле и Аснару, чтобы уладить все по-дружески. Эдилья якобы наказал Гойе и Лопесу Пуэртасу не прибегать к насилию; кровопролитие же произошло в результате рокового недоразумения, а обстрелянные Гарсераном люди были не кем иным, как тремя-четырьмя фалангистами, мирными ночными гуляками (pacificos noctambulos).