Еще до получения этого послания Гитлер писал Муссолини 28 февраля 1941 года: «Суть длинных испанских речей и письменных объяснений состоит в том, что Испания не хочет вступать в войну и не вступит. Это весьма достойно сожаления, поскольку делает невозможным в данный момент простейший путь нанесения удара по средиземноморским позициям Англии»97. Письмо исключало перспективу вступления Испании в войну, и фюрер назвал это в разговоре с Чано «отказом от выполнения андайских договоренностей»98. Странно, что Гитлер принял отказ Франко так спокойно135. Черчилль размышлял: «Гитлера это возмущало, но его, занятого мыслями о вторжении в Россию, вероятно, не соблазняла перспектива повторить другое неудачное предприятие Наполеона — одновременное вторжение в Испанию»99.
Франко действовал, убежденный в том, что Гитлер не вторгнется в Испанию. Несмотря на более поздние спекуляции о германских угрозах, нет никаких свидетельств того, что в то время самоуверенный и самодовольный каудильо опасался, как бы его искренние оправдания не навели его друга и должника фюрера на мысль о вторжении в Испанию. Потом Черчилль писал: «раздражающая затяжка и чрезмерные требования» Франко были хитростью, «уловками и трюками», позволившими ему удержать Испанию вне войны100. В конце 40-х годов, работая над мемуарами, Черчилль стал относиться к антикоммунисту Франко более снисходительно, чем в 1941 году. Он, конечно, забывал при этом об огромном давлении, которое оказывал на генералиссимуса вопрос о поставках продовольствия и горючего, поднятый Британией. Так или иначе, в начале 1941 года проблема взятия Гибралтара утратила для Гитлера прежнюю остроту. Германские самолеты имели возможность, поднимаясь с ливийской территории, наносить чувствительные удары по британскому судоходству в Сицилийском (Мессинском) проливе. Ценность Гибралтара значительно снизилась, для снабжения Египта и Индии использовался длинный путь вокруг мыса Доброй Надежды101.
Если отношение Франко к Гитлеру и изменилось, то вовсе не из-за идеологического перерождения каудильо. Его преклонение перед Третьим рейхом осталось прежним, но ему приходилось смотреть в глаза фактам: войне предстояло затянуться, Испания с ее плачевным экономическим и военным положением не выдержала бы долгой войны, а цена, неохотно предложенная Гитлером, не стоила того, чтобы рисковать. Однако приверженность Франко делу Оси никогда не умрет полностью и будет время от времени опасно проявляться,
Глава 17
К НОВОМУ КРЕСТОВОМУ ПОХОДУ
Февраль 1941 года — январь 1942 года
Если Франко продолжал упоенно верить, что, несмотря на экономические трудности, мешающие ему вступить в войну, по-прежнему, остается дорогим другом Третьего рейха, то в Берлине его иллюзий не разделяли. Геббельс язвительно отметил в своем дневнике: «Франко — не больше чем сержант-выскочка»1. Перемена в испано-германских отношениях сказалась в конце февраля, когда Германия настоятельно потребовала от Испании выплаты долгов по Гражданской войне, согласованный размер которых составлял 372 миллиона рейхсмарок2. Весной Гитлер признался Геббельсу, что, будь Гибралтар уже взят, Германия сейчас контролировала бы Суэц и Ближний Восток и с Англией было бы покончено. В этих словах выразилось недовольство фюрера тем, что торжественные заверения Франко в верности Оси вошли в противоречие с его нежеланием сделать то, чего от него ждали3.
Возмущенный, но неспособный что-либо предпринять, Гитлер136 вряд ли помышлял о каких-то угрозах. В течение весны 1941 года немцы заподозрили, что британцы попытаются высадиться в Испании. Двадцать восьмого апреля Гитлер сообщил генералу .Эспиносе де лос Монтерос, испанскому послу, о своих опасениях на этот счет4. Германское верховное командование даже разработало на всякий случай детальный план под кодовым названием «Операция Изабелла», предусматривавший вторжение германских войск в Испанию для отражения британской вылазки и наступления на Гибралтар5. После войны франкистская пропаганда ухватится за эти планы, чтобы задним числом продемонстрировать якобы сопротивление германскому давлению. Однако эти планы были направлены отнюдь не против Франко.
135
В середине сентября 1940 года Геринг грубо заявил Серрано Суньеру, что, по его мнению, Гитлер вторгнется в Испанию. Рейхсмаршал и впоследствии считал, что фюрер совершил грубый промах, отказавшись от такого шага. Летом 1945 года Геринг сказал британским дипломатам: «Разозленный Гитлер решил показать Франко, что может обойтись без всякой поддержки со стороны Испании».
136
Со слов Геббельса, «фюрер крайне резко высказывается о Франко, об отсутствии у него ума и смелости. Даже за несколько часов переговоров он не смог заставить его принять смелое, решение. Шут! Чванливый, самоуверенный и глупый. А этот его Серрано Суньер — просто интриган. Франко пришел к власти на наших горбах. А такие вещи недолговечны. Власть надо завоевывать собственными силами».