Акаков был рацион солдат союзников и противников России в Великую войну? Для французов питание войск стало своего рода кулинарным вызовом всей нации. С первых дней войны газеты высмеивали немецкий Kriegsbrot — «военный» эрзац-хлеб, будто бы испеченный с примесью картофеля и вдобавок выдававшийся по карточкам.
В подписи к этой карикатуре «Немецкая культура — хлеб К. К.» аббревиатура расшифровывается просто: Kaiserlich Kriegs, то есть «императорский военный»
Французские говяжьи консервы в разы превосходили американскую консервированную солонину, из тушенки на передовой могли изготовить что угодно. Избыток мяса в пайках пуалю[177] даже беспокоил военные власти — как бы дело не дошло до желудочных расстройств. При этом зимой 1916 года солдаты запросто могли по несколько суток не видеть горячей пищи. Французы всегда ждали вкусных гостинцев из дома. Одному солдату жена отправила посылку с двумя кроликами и кулинарным жиром, а к ним — бутылку вина[178].
Сенегальским стрелкам на Западном фронте приходилось приспосабливаться к трехразовому питанию, отвыкая есть от пуза один раз в сутки. Африканцы были готовы довольствоваться рисом, зато важным элементом их рациона являлись орехи кола[179]. На исходе войны, в 1918 году, в суточный паек французского солдата входило 600–750 граммов хлеба, 300–350 граммов мяса, сушеные бобы (300350 граммов, но на неделю). Картофеля в те же семь дней он мог съесть до двух с лишним килограммов. Прочие овощи подавались свежими либо шли сушеными взамен риса и макарон.
Британцы и канадцы, как и их французские соратники, уповали на посылки от родных: продукты из-за моря могли оказаться щедрым приварком к скудному пайку. Степень их свежести обычно отступала на второй план. То же самое касалось и прессы, поступавшей на фронт с заведомым опозданием. Газеты были очень востребованы в войсках, они заказывались из дома дюжинами и расходились по рукам. Помимо утоления особой, «информационной» разновидности голода, печатное слово из дома поднимало солдатам дух. Но если чтением вслух одной-единственной передовицы можно было «насытить» десятки однополчан без различия в чинах, то в случае с рационом действовал вполне себе кастовый принцип. Справляя первое Рождество на фронте, британские офицеры потчевались омарами, жареной индейкой с сосисками, пудингом, мармеладом и сыром соломкой… Ну а воспоминания одного из томми[180] о празднике были иными: «Все и вся покрыто грязью. Грязь на руках и лице, на шее, она в пище и чае»[181]. Справедливости ради необходимо отметить, что вышеописанный пир был редкостью для передовой, а потери в рядах британского офицерского корпуса превышали таковые среди рядового состава.
Зато союзниками России на Западном фронте Великой войны оказался успешно решен вопрос водоснабжения армии. Одни только Британские экспедиционные силы к лету 1915 года исчислялись полутора миллионами человек и полумиллионом лошадей, одинаково сильно нуждавшимися в питье. Директор Геологической службы Великобритании сэр Обри Страхан весной 1915-го приступил к составлению доклада об источниках воды в Бельгии и Северной Франции и подробной геологической карты театра военных действий. Его ученик Уильям Кинг в августе 1914 года добровольцем пошел на военную службу в чине младшего лейтенанта ульэских стрелков, но уже полгода спустя основательно занялся гидрогеологией. Для того чтобы обеспечение войск водой не зависело от случая, ее решили добывать прямо из недр на основе имевшихся карт. Буровые установки вскрывали водоносные слои в грунте, откуда вода поднималась на поверхность насосами. После окончания Первой мировой Кинг опубликовал каталог 414 действовавших во Франции скважин[182].
А еще именно французу наряду с технологией обеззараживания воды ультрафиолетом мир обязан внедрением хлорирования — или, пользуясь забытым ныне термином, «верденизации». Его изобретателем считается Филипп-Жан Бюно-Варийя — весьма известная персона, инженер, строитель Панамского канала, затем — посол независимой Панамской республики, по сути, отдавший в 1903 году США в долгосрочную аренду территорию вокруг канала. В 1916 году же он, как французский офицер, служил в Вердене и отвечал за обеспечение защитников крепости качественной водой. Методика ее очистки по Бюно-Варийя была двухэтапной: сперва 1–4 милиграмма хлора на литр воды в течение 3–6 часов обеззараживали ее, а затем хлор в жидкости нейтрализовывался гипосульфитом. Однако при наличии отсутствия последнего командование не колебалось с разрешением обойтись одним лишь хлором — особенно после прибытия в ближний тыл контингента рабочих из Индокитая, страдавших амебной дизентерией. Бюно-Варийя с помощью медиков при штабе 2-й французской армии в Бар-ле-Дюке выяснил, что для нужного эффекта довольно и десятой доли дозы хлора — 1 милиграмма. Полезный яд помещали в литровую емкость с водой и старательно взбалтывали. «Это небольшое количество хлора не только уменьшило, как я надеялся, содержание кишечной палочки в воде, что казалось маловероятным, но и полностью истребило ее», — вспоминал Бюно-Варийя[183]. Он и окрестил новый способ «верденизацией» — в память о кровопролитном сражении ли, потерянной в нем ноге ли…
177
Пуалю (
178
179
180
Томми ― прозвище солдата британской армии. В 1815 г. Военное министерство ввело солдатскую учётную книгу (Soldiers Account Book), которая должна была учитывать всех военнослужащих Великобритании. Первый вариант анкеты, образец для пехоты, был заполнен случайным именем — Томми Аткинс. С тех пор это имя и стало синонимом военнослужащих британской короны.
181
182
183