Третий по счету боевой вылет «Ильи Муромца Киевского» 25 февраля (10 марта) 1915 года также увенчался обстрелом русских войск и артиллерийских батарей, притом, что противник вовсе не открывал огня по самолету. Коменданту Новогеоргиевска генералу от кавалерии Н. П. Бобырю незамедлительно была послана телеграмма с категоричным требованием не обстреливать снижающиеся аппараты Эскадры Воздушных Кораблей. В общем, 12 (25) марта 1915 года командование Юго-Западным фронтом неспроста напомнило в приказе о «строжайшей ответственности, налагаемой на войсковые части, допускающие стрельбу по своим аэропланам»[493].
В конце мая 1915 года Эскадра перебазировалась в Белосток. Однако несколько месяцев спустя бомбардировщики «Илья Муромец» принимали участие в обороне Новогеоргиевска. Ей в книге будет посвящена отдельная глава, но здесь необходимо рассказать, пожалуй, об одной из наиболее ярких страниц истории русской авиации в Первую мировую войну. К 6 (19) августа падение крепости казалось неминуемым. Нельзя было допустить захвата врагом штандартов и секретной документации. В условиях полного окружения вывезти их позволял лишь один транспортный путь — воздушный.
Сперва для этого решили задействовать воздухоплавательную роту, силами которой произвели пробный запуск. Однако ветер занес аэростаты к неприятелю, лишь один приземлился на своей территории[494]. Подобный риск при транспортировке знамен был недопустим, а плохая видимость ввиду густого тумана и непрекращающийся обстрел делали перелет чрезвычайно опасным. Тем не менее ранним утром 6 (19) августа 33-й корпусной авиаотряд получил предписание о вылете. Выполнить его вызвался подпоручик К. К. Вакуловский. Только клятвенное обещание уничтожить знамена и георгиевские награды в случае угрозы их захвата противником убедило начальника штаба крепости генерал-майора Н. И. Глобачева разрешить храброму авиатору рискнуть. Вместе с Вакуловским в вылете участвовали также штабс-капитан Ю. М. Козьмин с летчиком-наблюдателем на борту аппарата и штабс-ротмистр А. Н. Ливотов. Последний вез секретную документацию, боевую историю отряда и летчика-наблюдателя с механиком. Им пришлось совершить посадку в расположении войск противника, но перелет завершился благополучно. Штабс-капитан И. И. Масальский — командир авиаотряда, предварительно уничтожив все его имущество, вывез из Новогеоргиевска секретные бумаги. В деле также участвовали младший унтер-офицер О. П. Панкратов и штабс-ротмистр Б. И. Свистунов, первым поднявшийся в воздух и спасший лучшего механика отряда[495]. Отважные авиаторы пролетели над территорией противника 200 километров и опустились у Белостока. Однако в пути, по сообщению М. К. Лемке, один из аэропланов с летчиком А. Ливотовым попал в Барановичи, где и подвергся обстрелу батареи при Ставке под командой А. А. Савримовича[496].
Тем не менее храбрыми летчиками были спасены от бесчестия знамена второочередных 229-го пехотного Сквирского, 230-го пехотного Новоград-Волынского, 231-го пехотного Дрогичинского, 232-го пехотного Радомысльского, 250-го пехотного Балтийского, 251-го пехотного Ставучанского и 252-го пехотного Хотинского полков[497]. За свой подвиг командир авиаотряда Масальский Высочайшим приказом от 22 августа (4 сентября) 1915 года был удостоен ордена св. Станислава 2-й степени с мечами[498]. Днем ранее из крепости вылетел поручик Л. А. Гринев с миссией сообщить Верховному главнокомандующему обстановку в осажденной крепости. Под плотным вражеским огнем он поднялся в воздух, в густом тумане дважды сбивался с курса, сильным ветром его самолет мотало то к Варшаве, то к Брест-Литовску, но после трех с половиной часов полета он все же достиг расположения русских войск. Высочайшим приказом от 31 марта (12 апреля) 1916 года поручик Гринев был награжден за храбрость Георгиевским оружием[499].
495
В литературе среди пилотов упоминается фамилия Тысвенко, инициалы и чин коего неизвестны. См.:
496
497
498
499
Военный орден Святого Великомученика и Победоносца Георгия. Именные списки 1769–1920. Биобиблиографический справочник / отв. сост. В. М. Шабанов. М., 2004. С. 478.