Вязьма (река, а затем город в Смоленской обл.) — от вепского vez’i — «вода» и ma — «земля»;
Сестра (река на Карельском перешейке, а также приток Волги) от эстонского sõstar — «смородина».
Из финского или саамского языка пришло в русский слово «тундра»: по-фински tunturi — «высокая безлесная гора, скала», по-саамски tundar, tuoddar — «гора». Тут нужно сказать, что, в свою очередь, саамы заимствовали много слов из финского языка и наоборот.
Еще саамские слова: «морж» — саамы зовут этого зверя mоršа/moršša. А манси огромных слонов, которых находят в вечной мерзлоте, называли maŋ-āńt — «земляной рог», отсюда русское слово «мамонт».
Из финского и карельского: пурга по-фински purku, по-карельски — purgu.
А еще названия промысловых рыб и зверя: камбала — фин. kampala, корюшка — вепс. koreh, мойва — maiva, ряпушка — вепс. räpus, салака — фин. silakka, salakka, хариус — карел. harjus, нерпа — фин. norppa.
А сибирские угро-финны подарили русскому народу «сибирские равиоли» — пельмени. В языке народа коми есть слово «пельнянь» — «ухо из хлеба». Потом сибиряки научились замораживать их, складывать в берестяной короб — туес (коми «тойис» от «той» — «береста») — и брать с собой в зимние путешествия, чтобы потом готовить на костре.
Продвигаясь к западу и востоку, славяне встретились с балтами, жившими, как легко догадаться, на берегу Балтийского моря, и тут же принялись обмениваться словами.
На западных берегах жили галинды, пруссы, ятвяги, курши, ламаты, скальвы. На восточных — литва, аукштайты, жемайты, латгалы, земгалы, селы. Их языки также относились к индоевропейской семье (самым близким к санскриту считается, как ни странно, литовский язык), но они уже давно и далеко разошлись друг от друга. А балтские языки «поглотили» много фино-угорских слов, и наоборот (например, на балтском языке северный олень называется širvas, а по-фински — hirvas. Позже и в русском языке появится слово «гирвас».)
Но поскольку балтские и славянские языки являются более близкими родственниками, чем славянские и угро-финские, то понять, идет речь о заимствовании или о параллельном развитии языков, порой сложно.
Так, название современного государства — «республика Литва» — происходит, по одной из версий, от названия реки Lietauka, сейчас текущей по Каунасскому уезду. В этом названии русскому уху отчетливо слышится глагол «литься». И действительно, в праславянских языках зафиксировано слово litva — «ливень», а к югу от Москвы записано диалектное слово «литвá» — «сильный дождь, ненастье». В литовском тоже есть слова lietùs, lýtva, как и в латышском — lietûs, тоже обозначающие «дождь», «ливень». Очень сложно сказать, кто у кого заимствовал это слово, но очевидно, что оно было понятно без перевода и наличие таких слов облегчало общение.
При этом пригодиться оно могло не только для разговора о погоде, ведь по-русски литье означает еще и «получение отливок путем заливки обычно расплавленных материалов (металлов, горных пород и т. д.) в литейную форму»[3], а в литовском языке есть слова lietùvas, liẽtuvas — «форма для отливки» и глагол liẽti, например, žvakès liẽti — «отливать свечи».
А от основы балтского глагола deg- — «гореть» — произошло слово deguti, которое стало в русском языке словом «деготь», обозначающим очень важное вещество в средневековом хозяйстве.
В родстве находятся литовское прилагательное dirvinis, dirvìnis (м.р.) — «пашенный», «пригодный для вспашки», dirvónas — «залежь, целина» и такое русское слово, как деревня. В балтских языках «родственники» этих слов находятся без труда: dirvà (лит.) — «пашня», «разодранная земля» от dìrti — «драть», dìrva (латыш.) — «нива». А в русском языке родственными словами являются… «дорога» (тоже расчищенная «ободранная» территория) и «драка» («драть/драться»).
И конечно, в русский язык попало слово «янтарь»[4], обозначающее одно из главных сокровищ балтийского побережья, пользующееся спросом в Европе на протяжении столетий.
На языке викингов и степных кочевников