[Сартах] прибыл в свои владения во всем величии славы. Его родственники — мусульмане Барака[901] и Баркача[902] напоили его смертоносным зельем и лишили его жизни[903]. Это было большим горем для всех христиан, а также самого Мангу-хана и брата его Хулагу, правившего всеми областями на Востоке.
Но еще до того как произошли эти события, великий полководец ханского рода Хулагу приказал всему татарскому войску, расположенному на Востоке, главою /374/ которого был Бачу-ноин, собраться со воем имуществом своим и скарбом, покинуть земли и поселения свои в Мугани, Агванке, Армении и Грузии и двинуться к стране ромеев, чтобы завладеть их, богатой страной. Пришел он туда с такой огромной массой людей, что, говорят, якобы месяца одного едва хватило, чтобы они переправились через великую реку Джехун. Выступили также с неисчислимыми войсками некоторые родственники его из улуса Батыя и Сартаха и, пройдя через Дербентские ворота, пришли сюда. Это были знатные люди, стоявшие во главе государства. Вот их имена: Балахай, Тутхар, Гули[904], которых мы сами видели; это были внуки Чингис-хана, и их называли сыновьями бога. Они расчистили и облегчили все ходы на пути, по которому прошли, ибо передвигались они на телегах. Много бедствий причиняли они всем странам своими податями и грабежом, нескончаемыми требованиями пищи и питья и довели все народы до порога смерти. И наряду со многими другими [повинностями], наложенными Аргуном, — малом[905] и хапчуром[906] — пришел приказ Хулагу о взыскании повинности с каждой души, которую называли тагаром[907], что и было внесено в казенные списки. [В уплату его] требовали сто литров пшеницы, пятьдесят литров вина, два литра очищенного и неочищенного риса, три мешка, две веревки, одну моне/375/ту[908], одну стрелу, одну подкову, не считая иных взяток. С двадцати голов скота — одну голову и двадцать монет, а у кого не было [скота], отбирали по [их] требованию сыновей и дочерей. И так была притеснена и страдала вся страна.
А татарские войска, хотя и трудно было им покинуть земли и поселения свои, вынуждены были против воли своей сделать это от страха перед ним, ибо они очень боялись его, как хана. И так они двинулись на страну ромеев.
Султан ромейский выступил против них с боем, но не смог устоять перед ними, бежал и попал на остров Алайя. А [татары] вырезали мечом население всех областей его государства до моря Океана[909] и Понтоса, разорили и разграбили все. Разорили также и города Карин, Езенка, и Себастию, и Кесарию, и Конию и окрестные области. Затем по приказу Хулагу повернули обоз свой обратно, на свои прежние стоянки, а сами растеклись в разные стороны за добычей.
Двинулся вместе с ними и армянский царь Хетум, вернувшийся от Мангу-хана, от Батыя, от Сартаха и от Хулагу и находившийся при Бачу-ноине, который послал его с большим войском на родину его, в Киликию, в город /376/ Сис. Он так услужил приношениями и войсками Бачу-ноину и войскам, находящимся при нем, что [последний] написал Хулагу письмо с выражением своей благодарности и восхваления его. А великий Хулагу, этот муж воинственный, собрал все огромное множество войск и отправился в страну мулехидов[910], в Аламут, и захватил его, так как уже много лет царское войско осаждало его. Сыновья Аладина, убив своего отца, сами пришли к Хулагу. И тот приказал разрушить все неприступные крепости, которые только были в Аламуте. А сам дал предписание собрать вместе все войска и [население] всех покоренных и находящихся под их властью [областей] и направить на великий город мусульманского государства, именуемый Багдадом, расположенный между персами и сирийцами, ибо он еще не был завоеван ими. И халиф, восседавший в нем, был из рода Магомета, поскольку халиф означает преемник. Ему покорны были все султаны, исповедующие мусульманскую веру, — и из тюрок, и из курдов, и из персов, и из еламитов[911], и из других народов. Он был главным законодателем их государства, а они (султаны) по договору подчинялись ему и уважали его как родственника и соплеменника основоположника веры своей — первого лжеучителя их. По/377/шли на этот город и главные начальники улуса батыева: Гул, Балахай, Тутхар и Гатахан, ибо все они почитали Хулагу как хана, подчинялись ему и боялись его.
901
Имеется в виду Берке-хан (1257—1267), Беркай, третий сын Джочи, брат Батыя (подробнее о нем см.: В. В. Бартольд, Беркай, т. 5, стр. 503—507).
903
Вардан Великий пишет: «В 1256 г. умер Бату, великий властелин севера. В том же году сын его, Сардах, был отравлен своими братьями, возбужденными завистью, ибо Сардаху передал отец власть свою с присовокуплением к тому же владений Мангу-хана» (см. стр. 183). По К. Э. Босворту (см.: Мусульманские династии, стр. 203), Бату умер в 1255 г., Сартах — в 1256 г.
904
Балахай—сын Шибана, пятого сына Джочи-хана (см.: Сборник материалов, т. II, стр. 53 и др.). Тутхара К. Патканов причисляет к потомкам Чингис-хана, генеалогия которых неизвестна, а Гули называет сыном. Орды, сына Джочи, сына Чингиса (см. вып. I, стр. 100).
905
Мал (от араб.) — имущество вообще, богатство, скот, лошади. А также налог на имущество, скорее всего десятая часть. И. П. Петрушевский считает, что мал в период монгольского завоевания имел и другое значение — поземельная подать (см.: Земледелие и аграрные отношения в Иране XIII—XIV вв., стр. 373).
906
Хапчур (гопчур, купчур, кубжур) — первоначально этот термин обозначал «пастбище». Впоследствии так назывался налог, исчислявшийся в одной голове со ста голов скота; позже налог этот был заменен денежным сбором. В последних работах советских востоковедов делаются попытки всестороннего анализа этого налога и установления его размера.
907
Тагар — собственно хлебная мера. Подробную характеристику этой подати оставил сам Киракос. В монографии Л. О. Бабаяна «Социально-экономическая и политическая история Армении» (см. стр. 237—273) подробно рассматриваются данные армянских источников и делаются интересные выводы относительно налоговой политики татаро-монголов в Армении изучаемого периода.
911
Еламиты (по Библии) —потомки Елама, сына Сима, народ, населяющий области к востоку от Вавилона. Еламиты, или еламитяне, славились как искусные стрелки, их отряды встречались в войсках древней Персии и Ассирии. Трудно определить, кого здесь имеет в виду автор под еламитами.